Только лучшее

– Я просто хочу, чтобы вы знали: в четверг, когда Скотт явится, я не отдам ему Джил. Мы с Блейком встанем в дверях. Сначала я спрошу Скотта в лоб, сколько он хочет, а потом пошлю куда подальше. Я больше не собираюсь играть с ним в эти игры. И на сей раз потребую с него расписку, что он отказывается от всех прав. А если меня за это посадят, рассчитываю, что вы добьетесь моего освобождения под залог или наймете мне другого адвоката. Вам все ясно?

Гроссман кивнул, и Берни ушел, не сказав адвокату больше ни слова.

Вечером он позвонил родителям. Мать плакала в телефонную трубку. Теперь от каждого его звонка у нее мороз шел по коже – радостных известий от него уже давно не было. Сначала это были приглушенные разговоры о болезни Лиз, а теперь эта история с Чендлером Скоттом. Берни рассказал матери о своих планах и предупредил, что может попасть в тюрьму. Она рыдала не таясь: и о внучке, которую может больше никогда не увидеть, и о сыне, который может попасть за решетку. Родители хотели приехать, но Берни решил, что лучше подождать. Из-за каши, которую заварил Скотт, все находилось в подвешенном состоянии, но миссис Пиппин, когда он закончил разговор, заметила:

– Мистер Файн, это, конечно, не мое дело, но вам всем было бы неплохо встретиться с вашими родителями.

– Но что, если меня арестуют?

Миссис Пиппин хмыкнула и, пожав плечами, сказала:

– Полагаю, тогда индейку разрезать придется мне самой.

Берни нравился ее раскатистый шотландский акцент и чувство юмора. Казалось, она способна справиться со всем на свете, будь то наводнение, чума или голод.

Вечером, когда Джил пришла пожелать ему спокойной ночи, Берни понял, как сильно она боится опять оказаться у Скотта. Он уже пытался объяснить это чиновнице по семейным вопросам, но та не обратила внимания на его слова, а сама поговорила с Джил всего пять-десять минут и поспешила сделать вывод, что девочка просто стесняется родного отца. Этой ночью ей, видимо, снились кошмары. Она так закричала во сне, что разбудила и Берни, и миссис Пиппин. Они одновременно прибежали в ее комнату. В конце концов Берни сел на краешек ее кровати, взял за руку, и лишь тогда она уснула. Даже во сне лицо ее оставалось тревожным. Только на Алекса трагедии, обрушившиеся на семью после его появления на свет, никак не повлияли. Он рос счастливым жизнерадостным ребенком и уже вовсю болтал. В эти дни, полные беспокойства и страха потерять Джил, сын был для Берни единственной отрадой.

В четверг утром Берни поговорил с Джеком Уинтерсом.

– Скотт действительно снял квартиру, въехал туда несколько дней назад вместе со своей подружкой, но насчет работы в Атлас-банке что-то непонятно. В банке сказали, что взяли его в рамках некоей программы по трудоустройству бывших заключенных. Сомневаюсь, что это серьезная работа, к тому же он еще к ней не приступал. Думаю, со стороны банка это просто пиар, хотят, чтобы их считали либералами. Это мы еще проверяем. Я вам сообщу, что смогу выяснить.

Берни не понравилось, что Скотт живет не один. Он был уверен, что как только у них появится возможность, эта парочка скроется вместе с Джил. Блейк заверил Берни, что не допустит этого. Охранник с самого утра по-прежнему сидел в кухне. Он был без пиджака, в наплечной кобуре висел револьвер. Алекс то и дело показывал на него пальцем и говорил «Бам!», на что миссис Пиппин неодобрительно хмурилась. Но Берни хотел, чтобы Блейк был при оружии и чтобы Скотт, когда объявится, это увидел и понял, что Джил ему не отдадут. Они были настроены очень серьезно, и Берни не собирался любезничать с этим мерзавцем.

Как и в прошлый раз, Скотт не пришел за Джил вовремя. Девочка пряталась в своей комнате, а няня, как могла, пыталась ее отвлечь.

В час дня Скотта все еще не было, не пришел он и в два. Билл Гроссман не выдержал напряжения и позвонил им, но Берни сказал ему, что новостей нет.

В половине третьего Джил на цыпочках вышла из своей комнаты, но Берни и Боб Блейк все еще сидели в гостиной и ждали под неумолимое тиканье часов. Миссис Пиппин взяла с собой Алекса и ушла в кухню печь печенье. Снова позвонил Гроссман.

– Пока ни слуху ни духу, – сказал ему Берни, не понимая, что происходит. – Не может быть, чтобы он забыл.

– Может, он за обедом напился: все-таки уже почти Рождество… или у него на работе вечеринка.

В пять часов няня начала готовить ужин, Берни уже подумывал отправить Блейка домой, но тот настоял, что останется до тех пор, пока что-нибудь не выяснится. Он не хотел, чтобы Скотт заявился через десять минут после его ухода. Берни согласился и пошел налить им обоим чего-нибудь выпить, а Джил включила телевизор и стала переключать каналы, пытаясь найти мультики или что-нибудь интересное, но везде показывали только новости.