Только лучшее

Вспоминая те дни, Элизабет погрустнела. Странно: обычно она об этом никому не рассказывала, но с Берни было так легко, словно они знакомы сто лет. В панорамное окно они видели, как Джил снаружи играет в песке, посадив рядом куклу, и время от времени машет им рукой. Что-то в Берни вызывало у Элизабет потребность быть с ним честной с самого начала. Если ему не понравится то, что услышит, он больше не позвонит, но по крайней мере, если их общение продолжится, между ними все будет ясно, а это было для нее почему-то важно. Она устала от игр и притворства, надоело изображать рафинированную леди. Элизабет посмотрела на Берни широко открытыми ясными глазами.

– В университете я изучала, конечно, и драматургию, – она улыбнулась, вспоминая. – Летом, уже после гибели родителей, мы вместе участвовали в малобюджетной летней постановке. Я была словно зомби, в оцепенении, мало что соображала, вот и влюбилась по уши. Он казался мне таким классным… А перед самым выпуском я забеременела. Чендлер решил пожениться здесь, потому что ему предложили роль в голливудском фильме. И вот он приехал сюда первым, а я вслед за ним. Что касается аборта, я даже мысли такой не допускала, хотя между нами все было уже не так радужно. Он был, мягко говоря, не в восторге от моей беременности, но я все еще отчаянно его любила и думала, что у нас все наладится, – она взглянула в окно на Джил, словно хотела убедиться, что с ней все в порядке, и продолжила: – Я доехала автостопом до Лос-Анджелеса, и мы с Чендлером встретились. Чендлером Скоттом. Позже выяснилось, что никакой он не Чендлер Скотт, кем представлялся. Его настоящее имя – Чарли Шиаво, но он его сменил по какой-то причине. С ролью у него не сложилось, и он занимался чем придется и при этом не пропускал ни одной юбки. Я же работала официанткой, и с каждым днем мой живот становился все больше. В конце концов мы все-таки поженились – за три дня до рождения Джил. Я думала, чиновник, который регистрировал наш брак, упадет в обморок. А потом Чендлер исчез. Джил было пять месяцев, когда он позвонил сообщить, что получил место в труппе в Орегоне, а позже я узнала, что он сидел в тюрьме. Можно подумать, сам факт женитьбы его так напугал, что он постарался исчезнуть. К тому времени ко мне вернулась способность мыслить здраво, и я поняла, что он, по-видимому, с самого начала занимался всякими странными делишками. Его арестовывали за продажу краденого, потом еще раз, за кражу со взломом. Он уходил, потом возвращался, но в конце концов мне это надоело: я подала на развод, переехала в Сан-Франциско и с тех пор больше о нем не слышала. Он оказался прожженным мошенником, но сумел запудрить мне мозги, воспользовавшись моим состоянием. Встреть я его сегодня, не думаю, что снова попалась бы на эту удочку. Как бы то ни было, я получила развод, вернула себе девичью фамилию, и вот мы здесь.

Рассказывая свою историю, она казалась совершенно невозмутимой. Берни это поразило: другая на ее месте пустила бы слезу, теребила бы в руках носовой платок, даже просто вспоминая об этом, но Элизабет держалась. Она вовсе не выглядела несчастной, и дочурка у нее прекрасная.

– Теперь моя семья – это Джил. Я думаю, в конце концов мне повезло.

– А что обо всем этом думает ваша дочь? – спросил Берни, переполнившись сочувствием к ней. Ему было любопытно, что она сказала ребенку.

– Ничего. Я сказала ей, что он был прекрасным актером, но после тяжелой болезни умер, когда ей был всего год. Остального она не знает, да и зачем ей знать, раз мы его больше не увидим? Одному богу известно, где он сейчас. Вероятно, он кончит тем, что загремит за решетку на всю оставшуюся жизнь. Он нами не интересуется, да и не интересовался никогда. По мне, так пусть лучше Джил считает своего отца приличным человеком – хотя бы пока.

– Думаю, вы правы.

Берни искренне восхищался ею: не ожесточилась, сумела простить да и дочери сумела внушить, что ее отец был благородным мужчиной. Эта хрупкая женщина оказалась такой стойкой и осталась такой прекрасной. Она сама создала себе новую жизнь, и Калифорния – самое подходящее место для этого.

– Я использовала деньги от страховки родителей, проучилась год в вечернем университете, чтобы получить удостоверение учителя, и устроилась в школу. Сейчас преподаю во втором классе, и ученики у меня просто замечательные! – она довольно улыбнулась. – Джил пойдет в эту же школу, поэтому я буду меньше платить за обучение. Собственно, по этой причине я и решила стать учителем. Хотелось, чтобы она училась в приличной школе, но платить за частную школу мне очень сложно, так что все устроилось наилучшим образом.

В ее устах рассказ прозвучал как история успеха, а вовсе не страданий. Просто поразительно: она вырвала победу из челюстей поражения, и Берни легко мог представить, как это произошло. Чендлер Скотт или как его там на самом деле звали представился ему мужской версией Изабель, хотя явно был не таким профи, как она. Берни решил, что Элизабет заслуживает ответной честности с его стороны.