Только мой…

Она несколько минут стояла молча, думая, открыться ли этой новой на их предприятии женщине. Потом резко повернулась и произнесла:

— Помогите мне.

— Чем же помочь? — недоумевала Татьяна.

— Я не рассказывала вам, но сейчас…

Наташа опять отвернулась и зашмыгала носом. Слезы, которые она с трудом сдерживала до последнего момента, вдруг хлынули разом, девушка стала поспешно вытирать их рукой. Татьяна подошла к ней, обняла и осторожно погладила по волосам.

— Будет, будет. Успокойся сначала, а потом мы с тобой поговорим.

Наташа достала из сумочки маленькое зеркальце, носовой платок и стала вытирать тушь, которая уже растеклась вокруг глаз. Едва она успела привести себя в порядок, как в кабинет вошел Иван Иванович.

— Татьяна Петровна, мне нужен отчет по налогам за полугодие.

Он даже не взглянул на Наташу, которая сразу уткнулась в компьютер, создавая видимость усердной работы. Дождавшись, пока Татьяна распечатает на принтере необходимый документ, директор вышел из кабинета.

— Я сейчас вам все расскажу, — заторопилась Наташа, поправляя растрепавшиеся волосы, — а то не успею, может опять зайти Иван.

— Внимательно слушаю, — пристально посмотрела на нее Татьяна.

— Вы, наверное, догадались, что я не люблю Ивана Ивановича?

— Не знаю, я не думала об этом.

— Так вот. Помните, две недели назад приходил сюда наш поставщик, Игорь? Такой симпатичный парень, приветливый? Вы ему еще накладную распечатывали.

— Припоминаю: невысокого роста, блондин. Я еще удивилась — редко встречаются мужчины с таким цветом волос.

— Да-да, это он, — оживилась Наташа. — Мне он очень нравится… И я ему… Понимаете, у нас любовь. А Иван Иванович стал догадываться, что происходит, хотя я всячески скрывала, не изменила своего отношения к нему. Татьяна хотела что-то спросить, но девушка предупредила ее вопрос.

— Нет-нет, не подумайте, я не беременна. Просто хочу уйти от Ивана Ивановича, но не знаю как. Он ведь столько для меня сделал. Вам, наверное, кажется, что я слишком вольно себя веду, открываясь вам. Да, конечно, мы знакомы недолго, но с первых дней вашего прихода на работу к нам я почувствовала себя с вами, как со старой знакомой. У вас же дочь моего возраста, и вы по-матерински ко мне относитесь. Вот я и решила, что могу обо всем вам рассказать. Если бы у меня была такая мама, я бы ей рассказала. Мне не у кого спросить совета. О нас знает только Лиля, из хлебопекарни. Однажды она меня даже прикрыла, чтобы Иван не узнал, куда я пошла. Но на ее мнение нельзя полагаться. Боюсь, от ее советов будет больше вреда, чем пользы. Да и боюсь, как бы она меня не выдала — совсем не умеет держать язык за зубами. Если бы кто-то знал, сколько душевных мук я вынесла за три года!..

Наташа опять достала носовой платок, аккуратно промокнула лицо и, справившись с волнением, продолжила:

— Но у меня недостает решимости. Первое же слово о том, что я хочу уйти, сделает Ивана несчастным. Что бы вы мне посоветовали, Татьяна Петровна? Как бы вы по ступили в таком случае?

— Извини, Наташа, — тихо произнесла Татьяна, которую этот вопрос застал врасплох, — но боюсь давать советы в подобных обстоятельствах, это же очень личное. Вы сами должны принять решение. А Игорь что говорит?

— Он предложил мне выйти за него замуж. Ждет моего решения. Я все ему рассказала… Он жалеет меня.

— А у него есть квартира?

— Он живет с мамой. У них двушка.

— Ты уже была у него дома?

— Нет, что вы! Когда? Мы встречаемся тайком, когда я одна отправляюсь за покупками или иду в поликлинику. У него есть машина, и он часто меня встречает.

— Ой, девочка, как бы ты не попала в неприятную историю… Хоть бы он тебя не обманывал.

— Что вы! Я его так люблю!..

— В том-то и дело, что любишь ты…

— Не знаю, правильно ли, только я решила сбежать от Ивана. Но трудовая книжка здесь, у вас в сейфе. Вы сможете отдать ее мне и поставить печать?

— Ты толкаешь меня на преступление?

— Нет, что вы. Но ведь можно придумать какую-то байку… Будто бы я украла у вас ключ от сейфа, сама взяла трудовую и печать…

— Наташа, я работаю здесь недавно, и репутация для меня очень важна. Да и уволят меня сразу за халатность. А эта работа мне крайне необходима. Куда я потом смогу устроиться? Ладно, не рыдай. Утро вечера мудренее. Я подумаю, а завтра тебе скажу.

— Спасибо, Татьяна Петровна. Всю жизнь буду помнить вашу доброту.

— Не благодари, пока не за что. И давай-ка работать. Татьяна была ошеломлена этим предложением и всей историей Наташи. «Кто знает, что у нее на уме… Они живут с шефом и создают видимость, будто все хорошо, но так ли все на самом деле? Если верить ее рассказу, то жалко девчонку. Она доверчива, до сих пор верит в любовь своего соблазнителя, жалеет его». Татьяна вспомнила, как ради дочери была готова пойти на все. Сердце ее сжималось от собственных воспоминаний и от жалости к Наташе.

Вечером Татьяна рассказала Полине о тревожившем ее разговоре. Решила, что дочь подскажет, как помочь девушке, молодежь ведь мыслит совсем иначе. Но первые же слова Полины были совсем не о Наташе: