Только мой…

— Ну и что, это неважно, о нашей связи никто не узнает. Я буду тебя ждать всегда. Теперь я уверена: ты у меня есть. Ты даже не можешь представить, сколько раз я представляла эту встречу… Твоя квартира стала для меня всем: я дышала твоим запахом, смотрела на твою одежду и видела тебя. Может, это сумасшествие, думай, как хочешь, но ты сейчас здесь, и больше мне ничего не нужно. Так случилось, что моя мать — твоя жена, но я ничего не могу с собой поделать.

— Прости, мне надо собираться.

— Но ты же сказал, что все дела сделал.

— Да, но мне нужно прийти в себя и подумать обо всем.

— Не уходи, прошу тебя, — взмолилась Полина.

— Я ненадолго.

— Умоляю, останься. Еще хоть несколько часов. Ведь я долго тебя не увижу.

— Ну, хорошо, хорошо…

Вильгельм не мог отказать, женщина была настолько мила, в глазах ее стояли слезы… Разум говорил одно, а тело не слушалось. Он коснулся ее лица легким поцелуем, рука смахнула слезы, потом скользнула по плечу.

Полина смотрела влажными глазами, не отрывая взгляда, будто пыталась сохранить его облик в памяти таким нежным, любимым.

— Почему ты плачешь?

— Я люблю тебя… Я очень люблю тебя…

Они провели вместе половину дня. Вильгельму нужно было выезжать в пять часов, и Полина помогла ему собраться. Она, как заботливая жена, была предупредительна, дарила нежность и ласку. А когда присели на дорожку, вдруг раздался звонок телефона. Это был мобильный Вильгельма.

— Слушаю, — сказал он в трубку. — Что? Когда? Я сегодня вылетаю.

— Что случилось? — спросила Поля.

— Татьяна в больнице, сегодня ее увезли. Ох, я же обещал ей позвонить сегодня утром и забыл…

Вильгельм вскочил, взял сумку и уже на ходу набрал номер Ивана. Оказалось, водитель уже давно ждал его возле подъезда.

— До свидания, Полина, — сказал он сухо и вышел из квартиры.

Поля стояла перед захлопнувшейся дверью в недоумении. Она даже не поцеловала его на прощание. В этот момент будто что — то оборвалось у нее внутри. Медленно вернувшись в комнату, она села в кресло и заплакала.

Глава 29

Вильгельм из аэропорта сразу поехал к родителям. На их лицах была тревога, мать сразу начала рассказывать, что произошло за время его отсутствия.

— Все эти дни Татьяна была у нас. Ночью ей стало плохо. Она и до этого жаловалась на недомогание, мы рекомендовали ей больше лежать, а она все ходила. Когда начались сильные боли в животе, мы вызвали доктора, и ее сразу увезли в клинику. Вильгельм, сынок, она потеряла ребенка…

— Это я, я во всем виноват! — вскрикнул Вильгельм.

— Сынок, в чем же ты виноват?

— Мне не нужно было ее оставлять. Я знал, что она перенесла стресс, надо было сразу положить ее в больницу под наблюдение врачей.

— Кто же знал, что так все выйдет, — вздыхая, ходил возле сына отец.

— Я сейчас же еду к ней. В какую клинику ее увезли?

Мать назвала адрес. Он вышел из дома, сел в машину и стремительно выехал со двора.

Вильгельм тихонько открыл дверь палаты и сразу увидел Татьяну. Она лежала на спине, глаза были закрыты. Он подошел и сел на стул, который стоял рядом с кроватью. Татьяна открыла глаза.

— Это ты? — прошептала она. — Привет.

— Здравствуй, дорогая, — он поцеловал жену. — Как ты?

— Я потеряла ребенка, — сквозь слезы сказала Татьяна.

— Мне сообщили. Успокойся, все будет хорошо. У нас еще будут дети, — нежно говорил Вильгельм и гладил ее волосы.

Татьяна заплакала, закрыв лицо руками, и сквозь слезы произнесла:

— У нас никогда не будет детей, доктор сказал…

Она рыдала и не могла вымолвить больше ни одного слова. У Вильгельма разрывалось сердце, он не мог без душевной боли смотреть на ее страдания. Уговоры не действовали, Татьяна была безутешна, тогда Вильгельм пригласил доктора. Только после введения лекарства она стала успокаиваться.

— Я не должен был уезжать, но ты так меня просила, настаивала срочно выехать в Москву. Если бы я не уехал, может, все было бы по-другому, — казнил себя Вильгельм.

— Ты не виноват, это в организме случился сбой. Я чувствовала: что-то происходит…

— Милая моя, я люблю тебя. Сейчас ты должна поправиться, а там, бог даст, что-нибудь изменится. Какие наши годы? Правда? Мы с тобой еще молоды, — улыбнулся он. Татьяна попыталась улыбнуться в ответ, но мысль о том, что она никогда не сможет родить, так врезалась в сознание, что улыбка быстро исчезла с лица.

— Я долго здесь не задержусь, доктор сказал, завтра можно домой, — сообщила Татьяна.

— Нет, ты должна быть под контролем врачей, чтобы не было осложнений, я с доктором поговорю.

— Не надо, я хочу быть с тобой, мне так легче, — попросила она его.

— Хорошо, сегодня со всем разберемся.

— Вильгельм, ты ничего не говоришь про Полину. Как она?

— У нее все нормально, — ответил он, стараясь отвести взгляд в сторону.

— Почему она ни разу мне не позвонила?

— Как? Разве она не звонила тебе?

— Нет, я пыталась сама пробиться к ней, но телефон не отвечал, будто отключен.

Вильгельм понял, что Полина обманула, когда он спрашивал, звонила ли она матери.

— Может, и правда что-то с телефоном, — успокаивал он Таню.

— Нет, я знаю свою дочь. Она не хотела мне звонить.

Но почему? Она так изменилась без меня.