Только мой (СИ)

Два парня сцепились и упали на пол. Хидан был сильнее и опытнее, но на стороне Учихи были ярость и эмоции, что добавляло ему силы и адреналина.

Итачи и Наруто молча смотрели на своих любовников, не зная, что делать и кого спасать. Оба понимали, что те выпускали пар – им это было нужно.

Итачи положил руку на плечо брата, который лежал, всем весом навалившись на пепельноволосого, и бил по почкам. Надо ли заметить, что Хидан не особо и протестовал? Итачи, знающий о мазохистских наклонностях любимого, решил вмешаться. Но отото отточенным движением швырнул брата через себя, в итоге тот знатно долбанулся головой об стенку. Наруто бросился спасать пострадавшего, но это заметил Саске, решив помешать. Он успел схватить Солнышко за руку и дернуть на себя. На полу образовалась куча мала из тел. Трудно было понять, что это за конечность и кому она принадлежит. Итачи присоединился к дерущимся. Зато Саске отыгрывался на всех: бил, не глядя, и каждый удар находил свою жертву.

Первым сумел выбраться Хидан, вытащив оттуда же своего ненаглядного. Саске и Наруто ещё некоторое время мутузили друг друга, но их, в конце концов, разняли, решив, что они достаточно выпустили пар.

Четверо парней сидели напротив один одного на полу. На каждом были заметны боевые отметины. Итог вышел весьма интересный: все четверо сверкали новыми синяками и ссадинами. Хидан потирал почки и сломанный нос, а Итачи пострадавшие ребра и выбитую челюсть. Наруто досталось меньше всех: всего лишь подбитый глаз и пара синяков. Саске получил от язычника нехилый удар по прессу и в челюсть, а также несколько синяков на теле.

Аоши молча поднялся и принес очередную бутылку виски. На этот раз парни не заморачивались правилами приличия и хлестали алкоголь прямо из горла – бутылка пошла по кругу. Выпустив пар, все четверо уже довольно спокойно реагировали на всё происходящее. Учиху-младшего немного отпустило, что он даже, в некоторой степени, понял и простил задумщиков.

После третьей по счету бутылки от былой ярости и дикой злости не осталось и следа. Алкоголь сделал своё дело, кроме того все достигли негласного консенсуса.

Мужики вообще странные существа по натуре: сначала набьют друг другу морды, затем нажрутся в хлам, а потом вдруг раз – и они оказываются лучшими друзьями.

Хотя, в данном случае они и не стали друзьями, но злость и вражда отошли на второй план. Наруто сидел, прижимаясь к своему ненаглядному брюнету, а тот прижимал его к себе так, словно боялся отпустить и на минуту: вдруг Солнышко снова исчезнет?

Сам Узумаки просто таял в объятиях любимого. Он снова нашел своё счастье, которое на этот раз вроде поняло свои ошибки. Блондин снова поверил в любовь Учихи. Но дал себе обещание: это последний раз. Он никогда больше не примет Саске обратно, если тот снова обидит или предаст его.

- Знаете, - заплетающимся языком выдал Саске. – Я не простил вас всех и не знаю, прощу ли, но, несмотря на это, не хочу терять вас – вы самые дорогие люди для меня. Аоши, ты не в счет. Я не знаю, что будет завтра, не могу обещать, что больше не совершу ни одной ошибки или всё будет хорошо. Однако, я обещаю, что не изменю тебе Солнышко. Ты всегда будешь для меня единственным и любимым.

- Спасибо, - улыбнулся Наруто и поцеловал брюнета. Тот ответил не задумываясь. Узумаки незаметно для себя оказался сидящим на коленях Саске, а руки последнего блуждали под одеждой голубоглазого, лаская грудь и живот. Страсть вытеснила все посторонние мысли и желания. Всё, чего хотелось – это обладать желанным и таким родным телом.

- Эй, озабоченные, - позвал язычник. – Идите в комнату. Нам не нужно бесплатное порно.

Наруто молча поднялся и повел брюнета в комнату, где он жил во время «похищения».

Одежда полетела в разные стороны, на нежность не было ни сил, не желания. Хотелось одного: соединиться со своим любимым, вновь ощутить единство.

Два обнаженных тела упали на кровать. Саске целовал каждый сантиметр тела любимого, словно ставя на нем клеймо собственности. Наруто не оставался в долгу: вся шея Учихи была усыпана засосами, но тот не протестовал. Комната была наполнена стонами желания и удовольствия. Каждое прикосновение приносило и боль, и удовольствие, тело стало очень чувствительным. Иногда стоны удовольствия чередовались стонами боли: поневоле парни задевали синяки и пострадавшие участки тел.

Саске покрывал поцелуями шею Солнышка, а затем перешел к груди. Левый сосок он втянул в рот и начал посасывать его, а правый безжалостно терзали пальцы правой руки. Вторая рука оглаживала ребра. Блондин стонал и выгибался в этих сильных руках, знающих все его эрогенные зоны. С груди губы Учихи плавно спустились к животу и тазовым косточкам. Укусив одну из них, брюнет вырвал очередной жаркий стон любимого.

Понимая, что смазки с собой нет, а идти просить у хозяина квартиры не выход, пришлось обходиться тем, что есть. Саске поднес к губам Солнышка три пальца. Тот быстро понял, что от него хотят, тут же впустив их в свой рот, где обильно смочил слюной.