- Да иди ты! – голос Узумаки сочился ядом.
- Зовешь с собой дорогой?
- Конечно, милый, - послышался веселый смех.
- Наруто, сколько можно спорить на эту тему. Просто скажи Учихе правду, хватит ходить вокруг да около. Не убьет же он тебя, в конце концов-то.
- Это ты так думаешь. Ты не знаешь его характера. Он и за меньшее прибить может, а тут такое...
- Все равно, поговори. Тебе самому не надоело от него все скрывать?
- Что мне ему сказать? Что я использовал его? Что мне было выгодно с ним быть? Ты это предлагаешь сделать? Да, мне надоело, но я не могу ему все рассказать.
- Черт, Наруто, ты такой... Наруто, - вздохнул парень.
- Я знаю. Ох, бля, Гаара. Можно понежней, а? Мне ведь больно, скотина. Ты же говорил, что все пройдет безболезненно, даже приятно.
- Извини, соврал. Вот если бы я сказал, что будет больно и неприятно, ты бы дал мне это сделать?
- Хм, скорее всего - нет.
- То-то же. И все равно...
- Да не ной ты, как лесбиянка, в самом деле.
- Да не ною я и не лесбиянка тем более. Я нормальный мужик.
- Знаешь, в последнее время я в этом сомневаюсь. Тебе же нравится быть «девочкой», да?
- Козел. Я прибью тебя.
- Ты так нежен со мной. Я прям таю.
- Гаара, ну осторожней, ты же знаешь, я не мазохист и не люблю боль.
- Нет, ты мазохист, и боль любишь. Моральную.
- Ты не меняешься...
- Да.
- Может ты всё таки скажешь Учи...
- Гаара, сколько можно? Ну не могу я, слышишь, не могу! Я не хочу причинять ему боль. И не хочу. Это выше меня. Я не заслужил такого как он!
- Ты? Не заслужил? А по-моему, как раз этот ублюдок не заслужил такое Солнышко, как ты. Мне уже надоело постоянно слышать от тебя: Учиха то, Саске это, а он... Ты задрал меня! Сволочь! Почему из-за него должен страдать я? Он ведь...
- Заткнись! – послышался истеричный вопль блондина.
Вслед за этим раздался странный грохот, шорох одежды, тяжелое дыхание, хриплые стоны и придушенные всхлипы. Учиха не выдержал и распахнул дверь настежь. Его взору предстала ошеломляющая картина.
На ИХ любимом диване, на спине с разведенными ногами, в одних штанах лежал Солнышко. На нем сверху разлегся красноволосый парень, являющийся Гаарой. Он прижимал Наруто к дивану, буквально вдавливая его. И самое страшное: он целовал Узумаки в губы, страстно, жарко, а тот... отвечал.
Видимо парни услышали звук открывающейся двери, так как обернулись и увидели стоявшего в дверях Саске. Блондин вырвался из-под Гаары и бросился к брюнету.
- Саске, - тихо позвал он и протянул руку к любимому. Учиха резким движением кисти отбросил руку блондина и залепил тому звонкую пощёчину.
- Так значит, да? Я тут вырываюсь буквально из работы на день раньше, спешу к нему, а он с любовником решил развлечься? В НАШЕЙ квартире? А как же условие? Или ты решил, что тебе теперь все можно?
- Саске, ты все не правильно понял. Я тебе сейчас все объясню, - голос звучал умоляюще, но Учиху это уже не остановило.
- Я не хочу слушать твои долбанные объяснения. На хрен? Я уже слышал и видел предостаточно, чтобы сделать выводы.
- Нет, Саске...
- Брось Солнышко, он уже все решил, - вмешался Гаара.
- Солнышко? Солнышко? Ах ты... – Учиха бросился на красноволосого и завязалась драка.
Парни сметали со своих мест все, что вставало на их пути. Стол, стулья, кушетка, лампа, остановились лишь возле мини-бара. Блондин бросился их разнимать, но кто-то их дерущихся, он даже не успел понять кто именно, подсек его и он свалился сверху на них, ударившись о стеллаж. На парней посыпались бутылки. Осколки разбитого стекла разлетались по всей квартире. Учиха оттолкнул Наруто и тот упал лицом на осколки. Он попытался подняться, но поскользнувшись на разлитом алкоголе снова впечатался в разбитое стекло и проехался по полу. За ним осталась кровавая дорожка.
Учиха отбросил от себя Гаару, прекращая драку и тот упал на землю, порезав руки.
- Убирайтесь отсюда! Оба! Немедленно! И чтоб глаза мои вас больше никогда не видели! Валите на х*р. Блядь!
Послышался щелчок закрываемой двери. Видимо Гаара и Наруто таки ушли. Фак... Брюнет сел на пол возле дивана и закрыл глаза. По его щеке медленно скатилась слеза... Это был конец...
Глава 5
С того кошмарного дня прошло два года. Длинные, грустные, иногда тоскливые, а главное - одиноких года. В тот вечер Учиха напился почти до зеленых чертиков, пытаясь забыть произошедшие события. Боль разрывала сердце на куски, но брюнет продолжал твердить себе, что это все от усталости и нервов, а не из-за того, что сделал Солнышко. Разумом он соглашался, а его душа рыдала, упрямо твердя, что он погорячился, сделал неверные выводы. Но глаза и уши не могли обманывать, а значит - все было правдой.