Только моя

— Нет-нет! У меня не было такого плана, — она прерывисто вздохнула. — Но сейчас, когда так получилось, я готова поклясться могилой матери, что мы переспали с тобой. И тогда ты женишься на мне! И я буду свободна!

— А что будет со мной? С моей свободой?

Джессика посмотрела на Вулфа ясными, сияющими глазами.

— Я думала об этом. Я ничего не собираюсь просить у тебя. Ты можешь приходить или уходить, когда тебе захочется. Если тебе понадобится компаньон на охоте, я отправлюсь с тобой на охоту. Если у тебя появится желание совершить путешествие одному, я буду не в претензии. Если тебе потребуется какая-то особая наживка для форели, я приготовлю ее для тебя.

— Джесси…

Не слушая Вулфа, она продолжала:

— Если тебе захочется побеседовать со мной, я к твоим услугам. Если тебе будет нужна тишина, я уйду из комнаты. Я буду следить, чтобы твое хозяйство вели должным образом и подавали твои любимые блюда. А после обеда я согрею бокал бренди в собственных ладонях, чтобы стеклянный сосуд наполнился ароматом, и подам тебе его сама, и мы будем сидеть вместе, и никакие бури нам не будут страшны.

Повисло молчание, зыбкое и мерцающее, как пламя свечи, колыхавшееся от ветра. Наконец Вулф повернулся спиной к Джессике, опасаясь, что иначе он сможет потерять контроль над собой и взорваться, чего никогда не позволял себе ни с одной живой душой.

— Джесси, — сказал он наконец негромко. — Жизнь, которую ты рисуешь, — это жизнь английского лорда и леди. Я не лорд. Моя жена будет жить в Америке. И ее образ жизни не будет иметь ничего общего с образом жизни аристократии.

— Я люблю Америку Я тоскую по высоким травам и красавцам-буйволам. Я скучаю по бездонному небу. Бетси много рассказывала мне об Америке. Когда я рядом с ней, я забываю даже про английский акцент. Я очень много работала над тем, чтобы стать американкой, — сказала Джессика серьезно. — Я знала, что ты не пожелаешь жить в Англии.

Вулф повернулся к ней.

— Да, ты подстроила мне ловушку.

Джессика опустила голову и посмотрела себе на руки.

— Нет, мой лорд Вулф. Когда я узнала, что Виктория решила выдать меня замуж, я задалась вопросом, смогу ли я принадлежать мужчине. И я поняла, что не смогу быть в этой роли ни с кем, кроме тебя, и стала учиться тому, как принадлежать тебе. Ты видишь, я очень много думала об этом.

Не услышав ответа Вулфа, она вновь посмотрела на него молящими глазами:

— Я не хочу разочаровывать лорда Роберта. Я не хочу лгать леди Виктории. Я не хочу устраивать тебе ловушку.

— Но ты сама сказала, что собираешься это сделать.

— Только если буду вынуждена.

Вулф пробормотал что-то не очень любезное, но его неразборчиво сказанные слова утонули в протяжном завывании ветра. Дрожащая и одновременно решительно настроенная Джессика ждала.

Когда Вулф наконец пошевелился, она вздрогнула. Он подошел к двери спальни, распахнул ее и увидел отца и леди Викторию. Бетси и пьяный Гор исчезли. Бросая взгляды то на непроницаемое лицо Вулфа, то на расстроенную Джессику, Стюарты вошли в спальню и закрыли за собой тяжелую дверь.

— Ну что вы решили? — спросил Роберт.

— Леди Джессика готова поклясться, что я спал с ней, — сказал Вулф холодно. — Но этого не было.

Роберт взглянул на Джессику.

— Это правда?

— Я выйду замуж за Вулфа, — голос Джесики звучал тихо, — или не выйду ни за кого.

— Черт бы вас всех побрал, — произнес в сердцах лорд Роберт. Он посмотрел на Вулфа. — Так что же нам теперь делать?

— Только то, что вы уже делали, — дать избалованной маленькой аристократке то, что ей хочется.

— Так ты женишься на ней?

— Нечто вроде того, — помедлил Вулф. — Леди Джессика имеет несколько романтические, чисто девичьи представления о жизни на Западе.

— Никакие не романтические, — вмешалась Джессика. — Я была за Миссисипи. Я знаю, что меня там ожидает.

— Черта с два ты знаешь, — возразил Вулф. — Ты думаешь, что там жизнь — как один длинный праздник охоты. Это совсем не так. Я не могу позволить себе такого образа жизни. И даже если бы мог, то не жил бы так.

Виктория перевела взгляд с упрямой подопечной на суровое лицо Вулфа. Она тихонько рассмеялась.

— Ах, Вулф, твой ум быстр и остр, как рапира. Зато Джессика тверда, как шотландский гранит.

Вулф хмыкнул.

— Я гораздо тверже камня. Леди Джессика скоро поймет, что брак со мной не имеет ничего общего с охотничьими экспедициями в окружении слуг, которые сами притащат тебе бизона и сервируют стол фарфором и серебром. Если она продержится до того времени, пока мы доберемся до моего дома, что возле Скалистых гор, я буду очень удивлен.

Джессика даже выпрямилась, услышав неприкрытый сарказм в голосе Вулфа. Не больше доброты прочла она и во взгляде.

— Когда она поумнеет, — произнес Вулф отрывисто, вновь поворачиваясь к Виктории, — я расторгну брак и возвращу ее вам в том же виде, в каком и беру ее, — совершенно нетронутой.

— Ну, я полагаю, что не совсем в том виде, — сказала Виктория с удивлением. — Научи эту упрямую монашенку не бояться мужчины. Тогда вы оба будете свободны.

Вулф отвернулся от Виктории и посмотрел на Джессику холодными синими глазами