Только не Эбигейл!

В следующую минуту девушка уже вихрем мчалась мимо стойки Мейвис, надеясь, что секретарша, говорившая по телефону, не заметит ее. Эбигейл знала: если остановится — разрыдается. Она и не остановилась, даже когда Мейвис окликнула ее.

— Куда это ты мчишься с такой прытью, ласточка?

«Не знаю, — ответила себе Эбигейл. — Я не знаю, куда бегу, да в конце концов это и не имеет значения. Хуже, чем здесь, не будет нигде».

Глава 5

Макс услышал стук в дверь и поднял голову. Он ожидал Эбигейл, но на пороге стояла Мейвис — руки в боки, глаза горят. Дурной знак.

— Я бы хотела поговорить, мистер Галлахер!

— Входите.

Он было поднялся, но секретарша стремительно и с такой непреклонной решимостью подлетела к его столу, что едва не опрокинула Макса обратно в кресло. Теперь он понял, почему ураганам присваивают женские имена. Сегодня с его сотрудницами определенно происходило нечто странное. И Эбигейл, и Мейвис вели себя необычно. Может быть, он забыл о каком-нибудь торжественном дне вроде Дня секретарш или чьего-то рождения?

— Вы ни о чем не хотите спросить меня насчет Эбигейл? — задала вопрос Мейвис.

Макс ничего не понимал, словно она попросила коротко объяснить ей теорию относительности.

— Спросить насчет Эбигейл? А что? С ней что-то случилось?

— Вопрос неверный.

— То есть это значит, что с ней ничего не случилось? Я только что был в ее кабинете, чесал ей спину… — Черт, не то. — Сегодня что, День секретарш?

— Вопрос неверный.

Секретарша явно пыталась натолкнуть его на какую-то мысль. Макс никогда не был силен в играх, требующих отгадывания, но вступать в пререкания с мисс Свон ему не хотелось, потому что она была из тех женщин, которые в критические дни при малейшем раздражении начинают бить посуду. Может быть, в этом вся проблема?

— У Эбигейл какие-то женские проблемы? — спросил он, все же втянувшись в игру с гаданием. — Она себя неважно чувствует?

— Не то, не то, не то! Спросите меня об этом ее «приятеле».

— А что с этим ее приятелем? — «Чертовски хороший вопрос, — добавил он про себя. — Давно хотел разузнать об этом типе».

— Никакого приятеля нет! — объявила Мейвис.

— В самом деле? Они расстались?

Секретарша не сводила с него пристального взгляда.

— Никакого приятеля никогда и не было, простофиля вы эдакий! А теперь спросите меня, что произойдет, если вы будете заставлять бедную девушку искать вам идеальную жену.

— Что произойдет?

— Она уйдет от вас! — Сделав, этот выстрел ему прямо в сердце, Мейвис Свой резко развернулась и решительно, так же как вошла, зашагала прочь из кабинета, а на пороге, обернувшись, бросила: — И я тоже.

Макс почувствовал себя так, словно ему срочно необходимо искусственное дыхание. Это был бунт на корабле, но он понятия не имел, чем мог его спровоцировать. Мейвис ворвалась, будто разъяренная фурия, и это имело какое-то отношение к приятелю Эбигейл, которого, как выяснилось, не существовало в природе.

В подобной ситуации вполне естественно пройти в кабинет Эбигейл и спросить, как она себя чувствует. Быть может, он смутил помощницу тем, что почесал ей спину? А если признаться честно, то в его теле полыхал настоящий пожар, но Макс не знал, что чувствовала при этом Эбигейл. Он вообще никогда не мог сказать о мисс Гастингс ничего определенного.

Открыв дверь, Макс увидел, что ее нет в кабинете. Это казалось невероятным. Эбигейл всегда была на месте. Он не мог припомнить случая, чтобы девушка отсутствовала на рабочем месте, и понятия не имел, что теперь делать. Вызывать полицию — это, пожалуй, чересчур; будет совсем глупо, если она скоро вернется. Вероятно, просто вышла в дамскую комнату. Макс смутно припоминал, что в расстроенных чувствах женщины, кажется, именно так и поступают.

Он стоял в ее кабинете и размышлял о загадочности женщин и об Эбигейл Гастингс в частности. Ничего определенного в голову не приходило, потому что в висках стучал один и тот же вопрос: «Значит, никакого приятеля вовсе не было?»

* * *

Вечером, поднявшись к себе в пентхаус, Макс действительно был готов обратиться в полицию. Пройдя в гостиную, он бросил пиджак на первый попавшийся предмет мебели — странного вида антикварное канапе, купленное Эбигейл, — сорвал с себя галстук и направился к бару. Сегодня была потеряна довольно большая сумма, но дело было не в этом. Завтра опытный бизнесмен вернет эти деньги. Но он не знал, как вернуть Эбигейл, не представлял себе даже, где может находиться его референт.

Она так и не появилась до вечера, а ведь за все годы работы в его фирме Эбигейл не пропустила ни единого рабочего дня. В этом он был уверен, потому что непременно запомнил бы такой случай. Если бы когда-нибудь ему пришлось пережить такой день, как сегодня, мистер Галлахер его никогда бы не забыл.