Только не рядом

Тем временем Высокий подходит к нему вплотную и берет за шею, притягивая к себе. Второй рукой он достает что-то прямоугольное из пиджака. И приближает к лицу Барона. Это фотография, я не вижу, кто изображен на ней.

— Помнишь ее? — спрашивает Высокий, и теперь я вижу его настоящие эмоции: злость гнев и жажда мести.

Тот только мычит и стонет, вертя головой в разные стороны.

— Это девочка, которая очень хотела жить! И ты ей этого не дал, и сейчас я не дам этого тебе! — он отталкивает Барона на пол и отходит на несколько шагов, доставая пистолет.

Выстрел.

Еще выстрел.

Он уже мертв, но Высокий как будто не может остановиться, продолжает стрелять, и каждый раз бездыханное тело трепыхается. Я чувствую, что мои руки перепачканы кровью, как и одежда, не понимаю, откуда она, но мне кажется, что она везде, реки крови и горы трупов.

Не могу пошевелиться, не могу даже вздохнуть. Мне настолько страшно, что сердце вот-вот остановится от происходящего. Кажется, что это дурной сон и я сейчас проснусь в квартире Влада, пойду на работу и буду наслаждаться новым солнечным днем. Но нет, очередной выстрел подтверждает, что это все по-настоящему. Это реальность, которая просто приводит в ужас.

Через несколько минут Высокий оставляет тело Барона, которое уже превратилось в кровавое месиво, и поворачивается ко мне. Вижу, как он направляет дуло пистолета на меня.

О чем должен подумать человек в последнюю минуту своей жизни? Наверное, просить о пощаде, вспоминать молитвы… Но я не делаю ничего из этого. Я вспоминаю детство. Перед глазами встает картина, как я впервые попробовала мороженое. Это было в школе, всегда хотела его попробовать, и тут выпал такой шанс. Мы пошли за ним вместе с Владом, и он купил мне самое вкусное, по его мнению, мороженое. Шоколад и ваниль. И он был прав, это было самое вкусное, что я пробовала в жизни. И сейчас я хочу оказаться в том дне, когда мне было хорошо…

Зажмуриваюсь, не хочу видеть этого, хочу представить этот день…

Выстрел…

Я кричу… и темнота…

Просыпаюсь и правда кричу. Мне кажется, я переживаю тот день опять, заново. А в голове так и звучит: «Это не твоя пуля… Кукла…»

Ко мне подбегает перепуганная Марго и начинает обнимать.

— Все хорошо! Ты с нами, тут ничего нет! — говорит она, но я слышу ее как будто под водой.

Меня трясет, и я прижимаюсь к ней, ведь она единственный источник реальности. Тот выстрел всего лишь сон, но мне кажется, что я все равно его слышу в ушах.

Она гладит меня по спине, и тут включается яркий свет, который сильно режет глаза. На пороге комнаты стоит обеспокоенный Филипп.

— Принеси, пожалуйста, чай с травами и успокоительное, — просит его Марго, оборачиваясь.

Филипп незамедлительно идет на кухню и через несколько минут приносит большую чашку с душистым чаем и упаковку таблеток.

— Ангелина, тебе нужно это выпить, чтобы успокоиться, тебя всю трясет.

Марго берет чашку из рук брата и протягивает ее мне. Но мои руки не слушаются меня, поэтому она поддерживает чашку.

Делаю первый глоток, и горячая жидкость приятно разливается по всему телу. Только сейчас понимаю, что сильно замерзла, хоть в комнате довольно тепло.

Через минуту мне становится и правда легче, но я понимаю, что это до поры до времени. Уже прошло два дня, как я нахожусь у Филиппа и Марго, и каждый раз, когда я начинаю засыпать, вижу одну и ту же картину, а потом просыпаюсь в холодном поту, крича.

Через некоторое время я все же успокаиваюсь, теперь меня не трясет, но наваливается усталость.

— Спасибо вам, — благодарю ребят. Они и правда очень помогли мне в нужный момент и помогают сейчас.

— Не за что, главное, сейчас все хорошо, — ободряюще улыбается мне Марго.

Они уходят, и я опять засыпаю, в этот раз мне ничего не снится.

Утром встаю рано, но, оказывается, Марго и Филипп встали раньше меня. Умываюсь и спускаюсь в столовую, где они уже вовсю завтракают.

— Доброе утро, а мы как раз яичницу приготовили, — говорит весело подруга, протягивая тарелку и чай. Кофе она мне не разрешает, так как после всего мне не стоит бодрить организм. Хотя его-то мне как раз очень хочется. Аппетита нет, но я все же заставляю себя съесть пару ложек.

— Ангелин, знаешь… мы не хотели тебе это говорить, — начинает она, и я напрягаюсь.

Неужели они хотят сказать мне, что их родители приезжают раньше из командировки и мне придется вернуться в квартиру Влада?

Я опять начинаю нервничать, и они это сразу же видят.

— Не волнуйся это не насчет наших родителей, они точно пока не приедут, — как будто прочитав мою панику, отвечает Филипп. — Это насчет твоих родителей… бывших родителей…

Они говорят загадками, и меня это не успокаивает. Что нужно от меня Елене и Олегу? Неужели они передумали и решили опять вернуть меня? Как в тот раз. Нет! Не хочу!

— Что? Что там? — спрашивают тихо, а сама замираю.

— Они ищут тебя, — наконец-то ответил Филипп серьезно, подтверждая мои догадки. — Не знаю зачем, но вчера родители спрашивали, не знаем ли мы, где ты. Мы тебя не выдали. Но… Лучше быть осторожными.