Только (не) трогать

Поняв, что спорить бесполезно, открываю дверь. Он выходит на площадку и соседская дверь в тот же миг распахивается тоже. На пороге появляется Марина в длинном лиловом платье с глубоким вырезом.

— Ой, София! — она обращается ко мне, но смотрит при этом на Марка. — Как замечательно, что ты поправилась! Я вчера заходила тебя проведать, но Марк сказал — ты спишь.

Кошмар. Я совсем забыла, с чего начался «визит» Майера. Хочется провалиться, ведь я знаю: сплетни распространяются быстрее, чем электричество по проводам.

— А вы нас уже покидаете? — теперь Марина обращается к Марку. Поправляет волосы, и я замечаю, что лак на её ногтях тоже лиловый. — Может, зайдёте? Я как раз пирог испекла.

Из квартиры и правда доносится запах выпечки. И даже не горелой.

— Я… э-э… я… нет, — начинает Марк, но Марина не даёт ему договорить — поворачивает голову в сторону коридора и кричит во всё горло:

— Со-о-оня, Со-о-оня!

В коридоре тотчас появляется Соня в пышном розовом платье с котёнком в руках.

— Соня, пригласи дядю Марка в гости.

— Это Шумийка, — сообщает Соня, поднимая котёнка повыше.

— Я помню. Извините, зайти не могу. Надо ехать. Срочное дело, — бормочет Марк. Я и глазом моргнуть не успеваю, как он оказывается на лестнице, а потом и вовсе скрывается из вида.

Впору засмеяться (Марина хотела очаровать Майера ребёнком, но прогадала: Марк и дети — это нечто несовместимое), только мне не до смеха. Сейчас я тоже предпочла бы исчезнуть, да не тут-то было.

— Доча, возвращайся в спальню, — говорит Марина Соне, а затем подходит ко мне и подмигивает, — ну, рассказывай.

— Э-э… о чём?

— О том, что стряслось. Кстати, почему ты раньше не говорила, что твой босс — такой красавчик?

— С чего… — чувствую, как горло сжимается от ужаса, — с чего ты взяла, что он — мой начальник?

— Так я же зашла на сайт твоего издательства. Ну, это после того, как он всех тут на уши поставил. Просто подумала — откуда ещё, как не с работы, ты ведь больше никуда не ходишь. А до этого я считала, что у вас там скукотища.

— Э-э… просто мне в тот день еще на работе плохо стало, прямо на его глазах, вот он, наверное, и решил… но ничего такого… — пытаюсь что-нибудь придумать на ходу, только выходит не очень.

— Ну да, ну да, — задумчиво говорит Марина и вдруг округляет глаза. — Слушай! А ты, это… случаем, не беременна? Тогда понятно, почему он так волновался.

— Ч-что?

- А чего ты сразу такая красная стала? Тоже мне, нашла чего стесняться!

— Да почему ты… да между нами никогда ничего не было, клянусь! Это вообще исключено! А что со мной случилось, я не знаю. Может, просто переутомление.

— Да? Ну ладно тогда. Поправляйся! Потом поболтаем.

Не знаю, поверила мне Марина или нет, обрадована или разочарована. Главное, что она возвращается к себе, а я с облегчением закрываю дверь.

Хотя какое там облегчение! Сплетничать всё равно будут, и никуда от этого не убежишь.

Тяжело вздохнув, направляюсь в ванную. Переодеваюсь, расчёсываю волосы и заплетаю их в косу. А теперь — хорошо бы поесть.

Иду на кухню, открываю холодильник и теряю дар речи. Я-то думала, что «еда в холодильнике» — это то, что осталось после вчерашнего: пюре с котлетами, бульон и суп, а тут… Фрукты. Овощи. Йогурты. Творог. Сыр. Копчёный лосось. Икра. Рыбные и мясные стейки…

Он вчера это всё заказал, пока я спала?

Чувствую себя ещё хуже, чем прежде. Может, Майер и испытывает вину, только мне это сто лет не нужно!

Захлопываю холодильник, выбегаю в коридор, нахожу телефон и отправляю сообщение:

«Зачем накупили столько еды? Мне это не надо!!!!!! Заберите!!!!!»

В ответ, конечно, молчание, хотя я вижу: он всё прекрасно прочитал.

Какой всё-таки тяжелый человек! И что теперь делать — не выбрасывать же? Бабушка говорила, что выбрасывать еду — большой грех. Но можно отдать Марине. Хотя… сплетен после этого станет еще больше.

Так ничего и не придумав, достаю из холодильника творог и фрукты.

Завтракаю, а потом ложусь в постель, потому что снова чувствую слабость.

Пожалуй, посплю немного. А потом уберу в квартире и решу, как действовать дальше.

Открываю глаза — и вижу солнечные блики на потолке. «All by myself…» доносится с улицы.

На душе — удивительно спокойно, но я знаю: это — обманчивое спокойствие.

Глубокий вдох. Поднимаюсь с кровати, иду на кухню, открываю форточку, завариваю чай. Забравшись на стул с ногами, смотрю, как в прозрачном чайнике раскрываются листики мяты и наслаждаюсь запахом свежести.

Как же выведать у Майера хоть что-то о Богдане? Хочется, чтоб мои лишения в поездке были не напрасны. Но надеяться, что Марк, к примёру, там напьётся и внезапно станет разговорчивым, не стоит: говорят, он ведёт здоровый образ жизни. Судя по тому, что приоткрылось утром под майкой — истинная правда. Во всяком случае, в спортзал он точно ходит.

Так что придётся просто ловить удобный момент и пытаться его разговорить.