Желудок сжимается в огромный камень. Я прикладываю руку к горлу, и Люкас приносит пластмассовое ведро. Меня тошнит, выворачивает в оранжевое ведро с вонючей тряпкой на дне.
Я выталкиваю из себя происшедшее, отторгаю его.
Чья-та тёплая рука лежит на моей спине, кто-то собрал мои волосы в хвост.
– Оставьте меня! – прошу хриплым басом, но мужчины остаются на месте. Люкас подносит к моим губам стакан воды.
– Пей! Когда мне будет плохо, ты тоже поможешь! Мы же соседи, – шепчет он.
Ник гладит меня по спине.
– Поверь, Алли, это не конец света! – говорит он уверенно. – Будет плохо, тошно, но ты выдержишь. Люкас запретит использовать снимки. Мы пожалуемся, сотрём блоги. Невозможно предугадать, чем обернётся скандал. Например, твой бывший начальник, Гранд, вывернулся из жуткого дер+ма без особых проблем.
Да, я знаю, что Ник прав. Это всего лишь временный океан дер+ма, вылившийся мне на голову.
Делаю несколько глотков воды.
– Мама советует сразу почистить зубы, и тогда станет легче, – говорит Люкас. Мальчик-мужчина.
Я послушно поднимаюсь и, взяв с собой ведро, выхожу из комнаты.
Полощу рот и горло, чищу зубы, смотрюсь в зеркало.
Это не я.
Такое не может случиться со мной. Чтобы столько всего подряд… это невозможно!
Ник стучится в дверь ванной.
– Эй, ты там не заснула?
– Мне кажется, я на дне, – говорю тихо, потом вдруг начинаю смеяться. Истерически, всхлипывая. – Я
Ник берёт меня за руку, ведёт в комнату и садится рядом на постель. Он открыл окно, и в комнату врывается ледяной Лондонский воздух с запахом весенней грязи и бензина.
– Алли, ты не сделала ничего предосудительного…
– Они пишут, что я нарочно выставила зад!
– Ты зашла случайно, растрёпанная со сна и одетая в мятую футболку. Так не позируют! Твои соседки и прочие идиоты изливают яд, но скоро это закончится, и останется сухой осадок. Ты попала в эфир случайно, отсюда и популярность. Больше всего на свете народ любит смотреть на то, что им не хотели показывать. Я обещаю тебе, что скоро всё изменится. Уже сейчас в сети на удивление много позитива. Вот, смотри!
Смахиваю слёзы и снова тянусь к планшету.
Я соединила несколько английских ругательств в длинную цепочку. От души.
– Блин, Алли, кто же так ругается? – фыркнул Люкас.
– Лучше скажи, зачем ты позволил подписчикам использовать снимки?
Это риторический вопрос, но Ник отвечает за Люкаса.
– Потому что он идиот, помешанный на популярности. Люк должен был получить твоё разрешение, а он, наоборот, солгал. Если хочешь, бей его, а я подержу. Есть ещё кое-что… Я раньше работал в газете, есть опыт в таких делах. Твоя связь с Кофегейтом подогрела интерес, но всё равно, немыслимо, что вокруг тебя началась такая возня. Историю раздули намеренно, кто-то опубликовал блоги с подборкой ссылок и запустил их в сети.
Я увидела перед собой улыбку Гранда.
Повисла неловкая пауза. Есть несколько тем, которые я не стану обсуждать. Одна из них – Александр Гранд.
Внезапно Люкас взял меня за руку.
– Алли, можно я скажу тебе всю правду до конца? У тебя самая роскошная попка из всех, которые я когда-либо видел.
Я внезапно рассмеялась, что удивительно посреди кошмара.
– Поясни, сколько попок ты видел? Только твою бабушку в купальнике?
– Обижаешь! У меня многолетний интернетный стаж.
– Я с ним согласен! – Ник тоже пытается меня развеселить. – Самая красивая попка в мире!
– И у тебя тоже стаж?
– Ещё какой! Я старше вас! Тридцать один год стажа!
– Как только родился, так и пошёл смотреть на попки?
– Чего только не насмотришься в детском саду!
Мы смеёмся, словно ничего не случилось.
– Я мечтала о карьере, – признаюсь, вытирая слезящиеся от смеха глаза.
– Нуу… – тянет Люкас, – тебя с удовольствием пригласят сняться…
– Нет! – давлюсь хохотом. – О карьере в бизнесе! Я хотела работать на известные компании, а потом основать собственную фирму.
– И в чём проблема? – непонимающе хмурится Люкас. – Для бизнеса обязательно иметь плоскую задницу?