Только одна ночь

– Я занималась с Робертом сексом не для того, чтобы продвинуться по служебной лестнице, – говорю я.

Том пожимает плечами, ему неинтересны мои мотивы. Его интересует только результат.

– Я просто хочу сказать: не будь Дилан Фриланд крестным Дейва, это было бы выгодно для всех.

Я смотрю на Тома новым взглядом и впервые понимаю, что его безразличие к моральным принципам может сослужить мне хорошую службу. Им правят не суждения, а практичность и немного похоти, скрытой под личиной обожания.

– Мистер Фриланд – прекрасный бизнесмен, – задумчиво продолжает Том. – Но к несчастью для нас, он еще и отличный семьянин. Если он узнает, что ты обманываешь его крестника, ты вылетишь вон. Он непременно найдет благопристойный повод для увольнения. В наших контрактах имеются пункты о поведении с клиентами, важности защиты репутации фирмы и так далее, и тому подобное. Он скажет, что ты торговала телом в обмен на богатого клиента, и все дела. Твое падение станет достоянием общественности; будь уверена, Фриланд об этом позаботится. Он устроит тебе ад на земле.

Он ежится и неловко переминается с ноги на ногу. Это движение привлекает мое внимание, я опускаю глаза и вижу его восставшую плоть. Усилием воли я не даю глазам вылезти из орбит. Ну не глупо ли – так возбудиться из-за какого-то платья? Он может пойти на любой пляж и посмотреть на женщин практически в неглиже. Причем будь я кем-то другим, он косо посмотрел бы на меня или отмахнулся бы как от обычной потаскухи, а возможно, вообще не заметил бы, сочтя еще одной клубной эксгибиционисткой.

Но увидеть меня беззащитной, выставляющей напоказ то, что я обычно скрываю, – большая редкость, именно это выбило его из колеи. Он знает, что я надела это платье не по своей воле, и я чувствую, что он предпочел бы испытать отвращение, а не возбуждение… ведь это зрелище не для его глаз. Это вспышка пристойности в ледяном шторме цинизма.

Но его тело отказывается сотрудничать с совестью, и я не могу винить его за это. Виноват Дейв, а не он.

Я аккуратно складываю руки на груди. Такое ощущение, что платье задирается вверх от каждого движения.

– Что я могу сделать? – спрашиваю я.

Том стреляет глазами на подол моего платья и вновь упирается взглядом в пол.

– Нужна контратака.

– Против Дейва? Как? Он не сделал ничего такого, что отвратило бы от него Фриланда. Мне нечем заткнуть ему рот.

– У тебя слабовато с воображением, – говорит Том. – Факты можно купить, как любой другой товар. Иногда бартером, иногда валютой, но купить можно все.

В этот момент мы слышим неистовый стук в дверь. Том вздыхает и качает головой.

– Он разбудит соседей.

Сейчас всего 20:30, но замечание все равно верное. Том выходит в холл, я следую за ним и останавливаюсь в нескольких шагах, пока он открывает дверь. Дейв стоит на пороге своего собственного дома, алый, как вареная свекла.

– Вы специально меня заперли!

– Ничего подобного! – Ложь легко и привычно слетает с языка Тома. – Я понятия не имею, как это получилось.

Дейв переводит взгляд на меня:

– Что вы двое задумали?

Я чуть не расхохоталась. Он зовет Тома, чтобы тот насладился непристойным зрелищем, а теперь волнуется, как бы Том не коснулся меня не только глазами? Опять же, не надо забывать, что Дейв всего лишь любитель в пьесе бессердечия.

Том тоже понимает всю смехотворность сложившейся ситуации, и на его губах играет едва заметная улыбка.

– Боитесь, что я уже вкусил приготовленного для меня блюда?

Дейв поражен. Власть – вещь скользкая, а у него слабая хватка. Я вижу, как он смотрит на меня. В глазах враждебность, практически ощутимая физически.

Практически. В этом вся суть жестокости: как многие другие яды, если ее давать постоянно и в малых дозах, организм вырабатывает иммунитет.

– Думаю, я все же не останусь на ужин. – Том поворачивается ко мне, открыто пренебрегая обществом стоящего перед ним мужчины. – Вино на столе ваше… хотя мне кажется, вам потребуется что-нибудь покрепче.

– Я провожу тебя до машины, – предлагаю я.

Том кивает:

– Сначала возьми ключи. Тут замок капризный.

Да, во многом Том умнее меня. Его разум не замутнен ни эмоциями, ни болью. Я вынимаю ключи из сумочки и следую за ним к машине.

– Он зол. Он не хочет тебя отпускать, – говорит Том, пока мы идем по подъездной дорожке, а Дейв сверлит наши спины взглядом. – Ни один мужчина в здравом уме не захотел бы.

Его новая машина сверкает темным серебристым металликом, напоминая мне о зеркальных окнах офисного здания Maned Wolf. Том останавливается у водительской дверки, крепко сжимая ключи в ладони.

– С тобой все будет в порядке?

Я внимательно всматриваюсь в его лицо. Раньше мне никогда не доводилось видеть на нем заботливого выражения.

– Дейв ничего мне не сделает, – говорю я.

– Он уже плохо с тобой обращается, Кейси. Это настоящее оскорбление.

– Я знаю… я просто хотела сказать… что он не поднимет на меня руку, Том.

– Я могу отвезти тебя домой, – осторожно предлагает он. – Или, если хочешь, к нему.

Я краснею, и Том кисло улыбается:

– Думаешь, лучше притвориться, что я ничего не знаю?