Только позови

Один раз Прелл уже пережил те же сомнения — давно, еще в начале декабря, перед тем как было принято окончательное решение. Его вызвал генерал Стивенс, тогда еще полковник, и предложил на выбор: демобилизация или участие в распространении военного займа. Стивенс был настолько любезен, что предложил обсудить оба варианта. Тогда они все и порешили вдвоем.

— Я понимаю, что идея может показаться непривлекательной, — говорил Стивенс. — Но другого способа я не вижу. Иначе мы не имеем права держать вас в армии. Я подразумеваю ваше состояние.

Седоволосый, подтянутый, он отодвинулся вместе с креслом от стола и с улыбкой смотрел на сидевшего перед ним в инвалидной коляске Прелла.

— Признаюсь, я испытываю какую-то личную заинтересованность в ваших делах, Бобби. Это началось, когда мы только познакомились. Вы протестовали против ампутации, и мы вместе искали выход, помните?

— Конечно, помню, сэр, — отвечал Прелл хриплым голосом.

— Тогда у вас еще не было Почетной медали, а многие полагали, что не будет и ног. — Полковник благодушно улыбался. — Я хорошо помню ваше заявление о том, что вы мечтаете прослужить в армии все двадцать лет.

Прелл кивнул, но выдавить ответную вежливую улыбку не смог.

— Я еще раз взвесил все возможности. Самым внимательнейшим образом, вместе с уорент-офицером Александером. Не знаю, понравится вам или нет, но мне ваше ближайшее будущее рисуется так…

В настоящее время Прелл находится на излечении в госпитале, следовательно, не числится ни в какой части. Идея состоит в том, что он получает назначение в Вашингтон, в управление генерал — адъютанта, но остается в Люксоре, в распоряжении штаба Второй армии. Непосредственным его начальником будет он, Стивенс, по крайней мере первое время. Если первые две — три поездки окажутся успешными — на что они весьма рассчитывают — и если Преллу позволит здоровье, то впоследствии его, скорее всего, переведут на Западное побережье, в Лос-Анджелес, а затем, вероятно, и в Вашингтон. Работать он будет с театральными деятелями, специально привлеченными для этой цели. В разъездной бригаде, распространяющей облигации военного займа.

— Таким образом вы будете при деле, во всяком случае до окончания войны.

— А после войны? — спросил Прелл.

Стивенс поднял ладонь.

— После войны… кхм, — откашлянулся он. — После войны придумаем что-нибудь другое.

После войны начнется массовая демобилизация, и все кинутся искать работу. Для всех, конечно, не найдется. С другой стороны, будет целый ряд вполне приличных должностей для тех, кто имеет соответствующую квалификацию.

Можно назвать, например, службу подготовки офицеров запаса, которая существует во многих колледжах и университетах по всей стране. Обычно эти места держат для кадровых мастер-сержантов с многолетним стажем, но известны исключения, берут людей пониже званием.

— Не вижу причины, которая помешала бы вам подготовиться к такой должности.

Полковник отечески улыбался, а Преллу хотелось плакать от благодарности и любви к старому подобранному солдату, любви безумной, невыразимой, не сравнимой ни с чем, что он когда-либо испытывал к другим людям. Стивенс являл образец офицера — джентльмена, принадлежал к той школе командиров старой закваски, под чьим началом он мечтал служить, когда вступал в армию, хотя такие попадались ему почему-то редко. Ради него в ту минуту он был готов сделать все.

— Не утверждаю, что вы будете в восторге, — продолжал Стивенс, — но это лучшее, что мы можем предложить. С помощью уорент-офицера Александера я прозондировал почву через службу переподготовки офицеров. Полагаю, что после войны вы сможете получить должность в СПОЗ. Особенно с Почетной-то медалью.

— У меня только один вопрос, сэр, — хрипло выдавил Прелл. — Эта работа… по военному займу — она не не уронит честь ордена?

Полковник буквально вперился в Прелла.

— Ничто не может уронить честь Почетной медали конгресса и умалить то, что вы совершили, чтобы заслужить эту высокую награду. Помните это!

— Есть, сэр, — отчеканил Прелл, однако рискнул пойти дальше. — Мне кажется, что меня наградили незаслуженно.

— Так не бывает. Если наградили — значит, заслуженно. Для того и существует строгая процедура рекомендаций и представлений, чтобы исключить всякую ошибку. Поскольку вы награждены, то заслуживаете все, что положено орденоносцу. — Полковник едва заметно улыбнулся, хотя глаза глядели так же строго.