Только про любовь

По если Катринка и чувствовала себя так, будто она входит в логово льва, она не подала виду. Она казалась совершенно раскованной, уверенной, даже царственной, но ее открытая добрая улыбка не давала заподозрить ее в высокомерии. Я так хочу, чтобы вы меня полюбили, всем своим видом говорила она, что готова для этого даже пожертвовать некоторыми из своих привычек, но если не захотите, то я прекрасно могу обойтись и без вас.

Услышав голос Адама, родители подняли глаза. Отец улыбнулся, тут же встал, бросился к Адаму и пожал ему руку, потом поцеловал в щеку Катринку.

– Ну и ну, – сказал он, – уж такой сюрприз вы нам приготовили.

– Для нас все это тоже было в какой-то мере сюрпризом, – сказала Катринка. – Надеюсь, вы нас простите.

– Вам не стоит себя ни в чем винить. Ни в чем. Главное, чтобы вы были счастливы.

– О, дорогой, – сказала Нина Грэхем, поднимаясь и обнимая Адама, который наклонился, чтобы поцеловать ее. – Я никогда в жизни не была еще так потрясена. – Ее глаза наполнились слезами.

Адам, которого, казалось, ничуть не тревожили ее чувства, тем не менее ответил с умело пущенным в ход обаянием.

– Мне очень жаль. Но я был так увлечен, что не подумал об этом. И ты можешь понять почему. – Теперь он обнял мать и подтолкнул ее к Катринке, которая стояла, ожидая и все еще сохраняя на лице улыбку.

– Да, я могу понять. Вы прелестны, – сказала Нина, пожимая Катринке руку. – Добро пожаловать в «Тополя», дорогая. Я так рада, что вы, наконец, смогли выбрать время, чтобы приехать. Мне очень хотелось познакомиться с вами. С женой моего сына. Я все еще не могу в это поверить.

– Я тоже, – сказала Катринка. – Все произошло очень неожиданно.

– Очень, – сухо подтвердила ее свекровь.

– Ты просто не можешь оправиться от изумления, что я все-таки однажды последовал твоему совету, – сказал Адам шутливым тоном, хотя все понимали, что он говорит вполне серьезно – Он повернулся к Катринке – Долгие годы она уговаривала меня жениться. И как только я встретил подходящую девушку, я этот совет исполнил.

– Но я не имела в виду тайное венчание.

– Вряд ли можно говорить о тайном венчании, – сказал Адам. – Просто была скромная свадьба.

– Что будете пить? – спросил Кеннет Грэхем. Он выслушал пожелания каждого, подошел к заставленному бутылками столику на колесиках, наполнил бокал жене, налил «Чинзано» для Катринки и джин с тоником для Адама.

– Сядьте рядом со мной, дорогая, – сказала Нина, опускаясь на диван и кладя ногу на ногу. На ней были изящные синие с белым туфли.

Она напоминает Дэйзи Эллиот, подумала Катринка. Хотя Нина Грэхем была гораздо старше, все же она, хотя бы внешне, принадлежала к тому же типу, что и Дэйзи. Они обе были небольшого роста, элегантны, аристократичны и красивы. И обе они были полны энергии, очевидно, решимости настаивать на своем. Но если Дэйзи отличали юмор и доброжелательность и она легко вызывала симпатии у окружающих, то Нина была сдержанной, замкнутой и в ней всегда ощущалось какое-то недовольство.

– Мне жаль, если это вас опечалило, – сказала Катринка, с обычной своей прямотой выражая самую суть дела. – Но мы оба хотели, чтобы не было пышной свадьбы.

– Вы тоже хотели? А ваша семья это одобрила?

– У меня осталось мало родственников, – ответила Катринка. – Мои родители давно умерли.

– Да, – сказала Нина без малейшего намека на сочувствие в голосе, – в таком случае я могу понять, что для вас это не имело значения, хотя я всегда считала, что все женщины мечтают о торжественных свадьбах. Во всяком случае, так было со мной. И с моей дочерью. Но, возможно, в коммунистических странах просто нет такого обычая, – добавила она с легким, но заметным нажимом.

– Насколько я помню, Клементина была в слезах перед своей свадьбой, – сказал Адам, вмешавшись в разговор прежде, чем Катринка успела ответить, и желая переключить внимание матери с жены на сестру.

– О, Клементина, – отпарировала мать. – Клементина всегда делает так, как ей говорят.

– Как и должен поступать хороший ребенок, ты всегда мне говорила что-то в этом роде, – сказала Клементина, входя в комнату. Со сдержанной улыбкой на лице она подошла к ним, следом за ней шел ее муж Уилсон Беннинг. Как Адам и предполагал, от нее потребовали приехать, чтобы познакомиться с новобрачной. – В самом деле, Адам, – сказала она, – неужели ты хоть когда-нибудь не можешь поступить так, как от тебя ожидают? – Она довольно неохотно поцеловала его в щеку, потом повернулась к Катринке, вежливо протягивая ей руку. – Вы, должно быть, Катринка. Здравствуйте.

Смущенный холодностью своей жены, Уилсон слегка покраснел, пожимая руку Адаму, а затем Катринке и бормоча ничего не значащие вежливые фразы. Кеннет Грэхем вновь предложил напитки, что, как уже заметила Катринка, было для него привычным способом выхода из неловких ситуаций.