Только про любовь

Отец Адама, Кеннет Грэхем, строил яхты, добротные старые морские яхты из дерева. Некогда этот вид бизнеса, с восемнадцатого века ставший в их семье наследственным, был вполне успешным. Но теперь, с началом широкого распространения стекловолокна и пластика в конце 50-х годов, у их компании остался единственный и постоянно уменьшающийся источник средств, связанный с ремонтом и переоборудованием старых яхт из дерева. Романтиков, которые бы пожелали строить новые яхты по старинным образцам, почти не осталось. К счастью, приобретенное состояние было достаточным для того, чтобы жить в роскоши, так что никого в семье особенно не заботило, что бизнес их почти зачах.

Судя по снисходительно-покровительственному тону, с которым Адам рассказывал об этом, сам он, как предположила Катринка, не разделял тех романтических взглядов на коммерцию, которые были у его отца. Она спросила его, чем он занимается.

– Строю яхты.

– Вы? – не скрывая удивления, спросила она.

Он рассмеялся:

– Помимо многого другого. Я владею судоверфями, пока тремя, и строю гоночные яхты и яхты для круизов. Хотя и не из дерева. А еще моторные лодки, траулеры, в общем, все, что плавает.

Завершив курс по судостроению в Массачусетском технологическом институте, Адам все еще не был убежден, что хотел бы постоянно заниматься семейным бизнесом. Он не стал работать вместе с отцом, на что все, за исключением матери, надеялись, а отправился в Гарвард, где получил степень магистра по вопросам бизнеса. Затем, не найдя ничего более интересного, стал работать в одной из брокерских контор на Уолл-стрите, но вскоре и это ему надоело, и он уехал во Флориду, где начал работать на судоверфи, а потом в Англию, где продолжил заниматься тем же. Когда ему исполнилось двадцать пять, его родители уже отчаялись, что он когда-нибудь на чем-то остановится. Действительно, в это трудно было поверить. Но затем два обстоятельства изменили его жизнь: получение части наследства деда и последовавшая за этим покупка небольшой судоверфи в Ларчмонте, штат Нью-Йорк. Приобретя судоверфь, он нанял молодого талантливого дизайнера и удачно построил несколько небольших яхт. Этот первый удачный ход в бизнесе обеспечил ему необходимое доверие в деловых кругах. Через два года он купил еще одну верфь – в Майами, а еще через год верфь в Бриджпорте, штат Коннектикут. Теперь, стремясь еще больше расширить дело, он вел переговоры о покупке судоверфи в Бремене.

Вот что, должно быть, имела в виду Натали, подумала Катринка, когда сказала, что Адам способен принимать мудрые решения. Жан-Клод, возможно, как-то слышал об этом.

– Мне нужно вернуться в Бремен, чтобы завершить дела.

К своему удивлению, Катринка отметила, что мысль о его отъезде огорчила ее.

– Когда вы должны там быть? – спросила она, не сумев сдержать себя. «Должно быть, я слишком много выпила, – подумала она, – шампанское, вино. Это уж слишком».

– Завтра, – улыбнулся он. – Хотя, если все сложится удачно, я смогу, видимо, остановиться в Мюнхене на обратном пути. – Было непонятно, что он подразумевал, говоря об удаче – то ли Катринку, то ли бизнес в Бремене.

С такими самоуверенными людьми, как Адам Грэхем, не так-то просто иметь дело, подумала Катринка, поскольку он – подобно Миреку Бартошу – считал более разумным, когда соглашаются с его планами, а не оспаривают их. Но если после одного только обеда мысль об отъезде Адама вызвала у нее ощущение такого одиночества, то что же будет, когда он переспит с ней? Не когда, а если, поправилась она. Наверное, было бы лучше вообще с ним не связываться.

– Не хотите ли бренди? – спросил Адам.

– Нет, – ответила Катринка. – Совершенно не хочу. Благодарю вас, – добавила она, так как ей показалось, что ее ответ прозвучал несколько резко.

На улице накрапывал дождь, и Катринка еще раз отметила, как это замечательно, когда тебя ожидает машина с водителем и можно уютно устроиться на удобных кожаных сиденьях, прежде чем ты успеешь промочить туфли или испортить прическу.

– Не хотели бы вы вернуться со мной в отель, чтобы принять чего-нибудь горячительного?

– Горячительного? – Она не уловила смысла этого слова.

– Это значит – выпить.

– О, я уже достаточно выпила, благодарю вас, – ответила она.

Адам дал водителю ее адрес, затем снова поднял стекло, отделяющее его от пассажиров, сел на свое место и обнял ее.

– Где вы остановились?

– В отеле «Фор Сизенз».

– Я там работала горничной. – Он дал ей возможность понять, насколько он был богат, а она, в свою очередь, – насколько она была бедна.

– Когда? – спросил он заинтересованно и без всякого намека на осуждение или разочарование.

– О, давно. В конце шестидесятых, когда я училась в университете и нуждалась в деньгах. А еще, когда я переехала в Мюнхен в 1972 году, но совсем недолго. Он засмеялся:

– Я давно здесь останавливаюсь. Вы никогда не убирали мою комнату? Я бы вас обязательно запомнил.

– Возможно, – ответила она. – Мир тесен.