Только работа, никакой игры

Я вцепилась в кожаные поводья и прищелкнула языком, подражая Ксавье, прижимаясь бедрами к бокам лошади. Циннамон тут же пустилась рысью. Ксавье все время держался рядом, пока Джорджия не подъехала ближе и не повела свою лошадь рядом с нами.

— Почему бы тебе немного не поговорить с Уиллоу? — предложила она сыну.

— Не допрашивай Эви, — пробормотал Ксавьер, перед тем как оставить нас наедине.

— Не знаю ничего другого, что ты не смогла бы прочитать в каждом таблоиде страны, — сказала я ей, когда она поехала рядом со мной.

— Меня не интересуют сплетни, — тихо сказала она. Какое-то время она ничего не говорила, только позволила своему взгляду блуждать по окружающей зелени и далеким горам, светящимся голубовато-серым на горизонте. — Этот дом был выкуплен несколько лет назад.

Я бросил на нее любопытный взгляд.

— Марк все еще платил за обучение, а Ксавье только начал играть за свою команду. Я никак не могла расплатиться с банком. Я смирилась с тем, что потеряю свой дом, но Ксавье взял кредит, чтобы помочь мне. Без него я бы потеряла ферму моих родителей, бабушки и дедушки.

Зачем она мне это рассказывает?

— Я знаю, что Ксавье хороший человек. Таблоиды сообщают о той стороне, которую он позволяет им видеть, стороне, которую он хочет, чтобы они видели. Но он гораздо многограннее.

Она коротко кивнула.

— Ему нужна женщина, которая заставит его поверить в свою доброту.

— Между нами не такие отношения. Я его ассистентка и друг. Он не видит во мне ничего большего. Я не в его вкусе, по понятным причинам.

Ее глаза быстро осмотрели мое тело. Мне не пришлось вдаваться в подробности. Мы обе знали, что во мне лишние сорок фунтов, и понадобиться миллион приседаний, чтобы обратить на себя внимание Ксавье.

— У меня есть глаза, и я знаю своего сына, — загадочно сказала она. — У меня такое чувство, что именно ты сможешь пробить его скорлупу.

Ксавье подготовил для нас массивный пикап «Форд», очистив его от мусора, и положил туда спальные мешки. Нам предстояла ночная прогулка, где мы должны были любоваться звездами. Милена предложила это после того, как мы вернулись с конной прогулки, и все были в полном восторге от этой идеи, особенно Джорджия и Уиллоу.

Поначалу эта идея показалась мне хорошей, но чем дольше я размышляла об этом, тем больше нервничала. Слова Джорджии поразили меня. В сочетании с моими растущими чувствами к Ксавье это делало романтическое приключение менее желанным, даже если оно и не должно было быть таковым.

— Готова? — спросил Ксавье. — До заката осталось около тридцати минут.

Я кивнула и села в кабину грузовика. Ксавье присоединился ко мне через мгновение и повел машину прочь от дома. Мы ехали молча. Ксавье был странно тихим с момента нашей поездки, и я не могла понять почему. Неужели его мать сказала ему что-то подобное? Я надеялась, что нет. Не хотела, чтобы она подталкивала нас друг к другу, когда было очевидно, что Ксавье не заинтересован во мне. И, честно говоря, я не была уверена, стоит ли вообще следовать своим чувствам. Образ жизни Ксавье не очень-то соответствовал такой девушке, как я.

Ксавье, в конце концов, остановил машину, мы вышли и забрались на кузов грузовика.

С заходом солнца воздух стал на удивление холодным, и вскоре моя кожа покрылась гусиной кожей. Мои хлопчатобумажные брюки и тонкий свитер не спасали от холода. Я подтянула спальный мешок к груди и с благоговением уставилась в ночное небо. Несмотря на холод, я могла оценить сверкающую красоту, которую могла предложить природа.

— Тебе холодно? — пробормотал Ксавье, напугав меня. Он не проронил ни слова с тех пор, как мы покинули ферму. Было тревожно видеть его таким тихим.

— Да, — призналась я.

Ксавье придвинулся чуть ближе и слегка обнял меня.

— Могу быть твоим личным обогревателем. — Он помолчал, вглядываясь в мое лицо. — Это приемлемо? — Он сжал мою руку.

— Да, — ответила я, задыхаясь. Его запах окружил меня, и мягкая ткань его джинсовой рубашки коснулась моей шеи. Каждое нервное окончание в моем теле встало по стойке смирно от его близости.

Ксавье был бабником. Я видела его в действии. Его ничего не сдерживало. Конечно, он хотел трахаться с определенным типом женщин, и они ясно давали понять, что тоже хотят этого, поэтому он знал, что его прикосновение было желанным. Я подумала, что хорошо, что он не хочет меня таким образом, и еще лучше, что не знает, что я хочу от него того же, что и все эти женщины.

— Чего хотела от тебя моя мать? Она пыталась вмешаться?

Моему мозгу потребовалось мгновение, чтобы осознать его слова. Мои синапсы были на перерыве.

— Ничего особенного. — Я не знала, почему солгала Ксавье, потому что была почти уверена, что Джорджия действительно пыталась вмешаться.

— Это не похоже на мою мать. Вмешательство — ее любимое занятие, когда дело касается меня.

— На самом деле это очень похоже на Фиону.

Я засмеялась, глядя на Ксавье, и вдруг наши лица оказались слишком близко. Дыхание Ксавье стало моим дыханием, когда мы смотрели друг на друга. Нужно отступить.