Только с тобой. Антифанатка

– Что, я больше не шакал? – спросила я с довольной улыбочкой. Мне нравилось мучить его. В отместку, разумеется.

– Ты прекрасная фея, – сообщил мне Кирилл и, решив, что эти слова подействовали на меня, потянулся к домофону. Он заиграл в прихожей, однако я не побежала открывать дверь. Пусть помучается.

– Открывай уже! – потеряв терпение, выкрикнул музыкант. Ему явно не хотелось проторчать во дворе всю ночь. Ну или в подъезде.

Я с загадочной полуулыбкой, достойной самой Моны Лизы, покачала головой, глядя на него сверху вниз.

– Быстро открой! – выкрикнул Кирилл громко, совсем позабыв, что на дворе ночь. Это у него получалось хорошо – не зря же он был вторым солистом в группе.

– Хватит орать! – раздался из окошка на втором этаже недовольный женский голос. – Сейчас полицию вызову! У нас тут дом образцового содержания, а не богадельня.

Глядя на меня, Кирилл молитвенно сложил ладони у груди, прося смилостивиться, и я, сжалившись над ним и решив, что на этом воспитательные меры можно прекратить, скинула ключи. Скинула, признаюсь, неудачно – они попали прямо в живописную клумбу, и Кириллу пришлось лезть в цветы, чтобы эти ключи отыскать.

– А ну отошел от клумбы! – заорал все тот же женский голос. – Мы тут сажаем-поливаем, а вы топчите, наркоманы проклятые! Что ты там рыщешь, как псина?!

– Ключи ищу, мадам, – вежливо ответил Кирилл, но его не расслышали. И додумали того, чего не было:

– Чего-чего ищешь? Закладку, что ли? Ах ты образина бессовестная! Хоть бы молчал! Да как язык только повернулся мне такое сказать!

Я зажала рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос. Кажется, в каждом дворе есть своя Фроловна.

Кирилл все-таки нашел ключи и юркнул в подъезд, а уже через пару минут оказался в квартире, крайне возмущенный.

– Вот ты подлая, а, – заявил он мне. – Подставила меня!

– Ты этого заслужил! – задорно ответила ему я и закрылась в ванной комнате – хотелось принять прохладный душ. Кирилл, правда, решил, что я спряталась от него. И пока я раздевалась, ломился в дверь, как молодой бычок. А зря. Когда на мне ничего не осталось, за исключением разве что банного полотенца в руках, он, сломав замок, распахнул дверь ванной.

Не знаю, как у Кирилла это вышло – скорее всего, что-то было с замком. Он то ли слабым оказался, то ли сломанным – короче, не выдержал напора этого психа. Кирилл сам не ожидал, что у него получится сломать замок и открыть дверь, однако еще больше он не ожидал увидеть меня.

– О май гад! – вскликнул он и закрыл глаза ладонью, пока я стояла, как вкопанная, сжимая несчастное полотенце так, что побелели костяшки. – Я не смотрю! Честно! Наташа, я ничего не видел!

– Пошел. Вон. – Отрывисто сказала я, надеясь, что полотенце прикрыло хоть что-то.

– Наташа, прости, пожалуйста! Я не думал, что…

Больше ничего говорить ему я не стала – молча запустила гелем для душа. Промахнулась – попала в стену.

– Понял-понял! – выкрикнул он даже без обычного своего веселья в голосе, а с вполне отчетливым раскаянием. – Прости, я придурок!

В него полетел шампунь, но Кирилл умудрился выскочить за дверь, все так же прикрывая глаза ладонью. Интересно только, как он понял, что пора делать ноги? По звуку? Понял, что в него летит шампунь? Или как?

Кирилл аккуратно захлопнул дверь и ушел, а я набрала полную ванну воды, со вздохом подобрала бутыльки, которые сама же швыряла и, чуть подумав, добавила в воду пену с ароматом мяты и каких-то трав. Произошедшее не то чтобы испугало меня или расстроило, скорее, заставило чувствовать неловкость. Мне нечего было стесняться – я любила себя такой, какой была, и знала, что выгляжу неплохо, но было так странно, что посторонний мужчина мог видеть меня без одежды.

Что Кирилл мог видеть меня без одежды.

Набрав полную грудь воздуха, я с головой погрузилась в ванную и вынырнула только тогда, когда сдавило от нехватки кислорода легкие.

Вода помогла расслабиться – тонкий аромат мяты и трав приводили мысли в порядок, а вода приятно успокаивала кожу и расслабляла мышцы. Я и не заметила, как уснула прямо в ванне. А проснулась от того, что кто-то трепал меня за плечо.

– Наташа, Наташа, – слышала я сквозь сон, не понимая, почему мне ужасно холодно.

– Что? – спросила я и, зевнув, разлепила глаза. Прямо передо мной стоял Кирилл, снова прикрывая глаза ладонью. Увидев, что я проснулась, он тотчас торопливо сказал: – Я ничего не вижу!

– Ты бессмертный, что ли? – лениво спросила я. – Какого лешего ты опять вломился ко мне в ванную?!

– Тихо-тихо, лапуля, не нервничай. Уже пять утра.

– Что? – моментально избавилась я от остатков сна. – В смысле?

– В коромысле. Ты спала до трех утра в воде. Холоднючая, – окунул он в нее палец и тотчас получил шлепок по запястью.

– Спасибо, что разбудил, а теперь уйди, – велела ему я. Кирилл послушно оставил меня в одиночестве, а я, чувствуя тяжесть во всем теле и головокружение, с трудом вылезла из ванны. Вода за несколько часов действительно остыла, и я очень замерзла – да так, что покрылась мурашками с головы до пят.