Только с тобой. Антифанатка

– На том свете отдохну, – проворчала Глафира Фроловна. – Дел еще куча. И сериал мой по второму каналу сейчас начнется.

К моему облегчению, она отправилась в зал – смотреть сериал про очередную бедную девочку из села, которая переехала в столицу, где ее обманывал каждый второй. Значит, можно будет незаметно выпроводить Кезона. Нет, придется уйти вместе с ним – пусть рассказывает мне про то, что узнал. Ради этого я его и пустила.

Я взялась за ручку двери, ведущую в мою комнату, однако открыть ее не успела. Из зала раздался голос Фроловны.

– Наташка! – заорала она. – А это что?

Я ураганом влетела в зал. Фроловна сидела в любимом кресле и с недоумением смотрела на корзину роз, которую Кезон оставил в зале.

– Это… мне… – Потупила я взор. – Кавалер прислал.

– Чай, богатый? – прищурилась хозяйка квартиры.

– Не бедный, – вздохнула я.

– Ничего, обеднеет, – обрадовала меня Глафира Фроловна. – Столько деньжищ на цветочки спустить, тьфу! Лучше бы еды какой привез, картошки там, крупы, конфет хотя бы, а он веник этот презентовал. И че с ним делать? Ждать, пока сгниет? Только корзина и хорошая. Ты мне отдай ее потом.

– Отдам, – вздохнула я, а Фроловна достала записку из цветов и с выражением прочитала:

– «Мой лапуле. Достану для тебя все звезды. С нежностью, твой К.»

Я едва не закатила глаза. Он вообще нормальный или прикидывается таким?

– Ты за него не выходи, Наташка, – со знанием дела сказала мне Фроловна. – Алкоголик он, этот твой Кэ. Плюнь на него.

– Почему? – с трудом сдержалась я от смеха.

– Да только алкаши своим невестам звезды с неба достать обещают. Нормальные мужики защищать клянутся. Не изменять. Ну или там зарплату отдавать всю жене. А у алкашей все «звезду достану» да «на руках носить буду».

– Поняла, спасибо! – поблагодарила я Глафиру Фроловну и вдруг поняла, что в зале тупой Кезон оставил не только свой веник, но и кроссовки – они скромно стояли за креслом, на котором сидела хозяйка квартиры. Я едва не взвыла. Вот же гад! Разулся в зале и не убрал обувь, потому что началась эта катавасия с журналистами, пришедшими по его душу. Если она у него, конечно же, есть.

Фроловна, не будь дурой, проследила за моим взглядом, повернулась и заглянула за кресло. И тоже увидела мужские кроссовки. Зрачки ее расширились, ноздри затрепетали, как у гончей. Она схватила один кроссовок и стала вертеть его, зверея на глазах.

– Это еще что такое, а?

– Это… – Я на мгновение задумалась и выпалила: – Я кроссовки купила. И оставила их тут случайно, извините, пожалуйста.

– Мужские? – сухо спросила Фроловна, заподозрив неладное.

Я прикусила губу.

– Мужские, правильно.

– И зачем это тебе кроссовки мужские? – сверлила меня подозрительным взглядом бабушка. Ну вот, сейчас она поймет, что я прячу мужика.

– Я брату в подарок купила, – жалобно ответила я.

– А коробка где? Что ты меня за дуру держишь, Наташка? Ношенные они, – глаза Фроловны блеснули опасным огнем. Я и пикнуть не успела, как она вскочила с кресла и резво помчалась в мою комнату. Сейчас она найдет Кезона, и все, конец. Ладно, жилье потеряю. Найду другое… Но как же стыдно перед ней будет – я ведь обещала никого не водить. И перед подругой неловко – я подведу ее. И снова все из-за Кезона, чтоб его…

Я побежала следом за Фроловной – она широко распахнула дверь и сканировала мою комнату. Кезона в ней не наблюдалось. Спрятался, что ли?

– Показывай его сама, – велела хозяйка, с прищуром глядя на платяной шкаф, одна из дверок которого почему-то была приоткрыта. – Или ты хочешь, чтобы я сама нашла? Найду, ей богу, вышвырну из окна! Я тебя в квартиру свою пустила, а ты тут притон решила устроить?!

Фроловна распахнула шкаф, и я на мгновение зажмурилась – думала, Кезон стоит там, но там его не оказалось. С некоторым удивлением пожилая женщина захлопнула дверки. А потом заглянула под стол и зачем-то – в комод, словно там мог поместиться взрослый мужчина. Больше нигде спрятаться Кезон не смог бы, и Глафира Фроловна озадаченно почесала голову.

– Никого нет, – как-то даже растерянно сказала она и проверила ванную, туалет и кухню. Заглянула на балкон, в шкаф в прихожей. Проверила, не висит ли кто под окнами, как в фильмах. Даже свою комнату, которую запирала на ключ, осмотрела. Кезона нигде не было. Он словно испарился.

– Погорячилась я, Наташка, – вынуждена была признать Фроловна, остыв.

– Говорю же, брату купила, – всхлипнула я, радуясь тому, что погода стояла сухая, и кроссовки Кезона не выглядели грязными. – У приятеля одного, он тоже из Галаза переехал. Только оказалось, что с размером прогадала. В зале линейкой измеряла, оказалось, что у брата нога больше. Так расстроилась, что и оставила там кроссовки, простите. Просто хорошие они. Фирменные. Кожаные. Почти не ношенные.

– Почем брала? – оживилась Фроловна, вертя кроссовки в руках.

– Две тысячи, – соврала я, чувствуя себя последней сволочью.