Только сумасшедшие женятся (ЛП)

Минуту он смотрел в изумлении на остывшую золу камина, а затем на несметное количество белого атласа, окружавшего его, и спрашивал себя, все ли еще сон он видит. Что-то определенно было неладно, вот только Ксавьер не мог даже себе представить, что бы это могло быть. Предполагалось, что все будет под контролем.

— Тебе нравится это свадебное платье, Ксавьер? — спросила Летти необычайно раздраженным тоном. Она не обернулась. — Очень надеюсь, что да, потому что сегодня оно отправится прямиком назад в магазин. И сейчас тебе представляется уникальная возможность его увидеть.

— И тебя с добрым утром! — Ксавьер отпихнул от себя еще один слой белого атласа, гадая, что пошло не так в его тщательно распланированной жизни.

— Не смей называть это утро добрым! — Летти выпрямилась и развернулась, бросив на него испепеляющий взгляд сквозь линзы своих маленьких очков в черепаховой оправе. — Это худшее утро в моей жизни. Хорошее в нем только то, что я наконец-то узнала правду о своем рыцаре в сверкающих доспехах. Он дрянной, испорченный, подлый, коварный, не достойный доверия сукин сын!

— Все, хватит. — Ксавьер поднял руку, чтобы остановить ее. — Не с утра пораньше, если не возражаешь. Мне нужно выпить чашку кофе, прежде чем мы продолжим. И после кофе я хотел бы выслушать объяснение. Разумное, прямое, логичное объяснение, а не кучу женских воплей.

— Если тебе не нравится звук моих воплей, — завизжала Летти, — можешь забирать свои билеты на свой первоклассный круиз, свои первоклассные ботинки, а также мое красивое, первоклассное свадебное платье, садиться в свою первоклассную машину и убираться из моей жизни. По мне, так чем быстрее, тем лучше!

Ксавьера охватило чувство неподдельного беспокойства. Он гадал, не заболела ли Летти. Он слышал странные вещи о влиянии ПМС. Также он пытался воскресить в памяти все, что слышал о предсвадебном неврозе.

— Ты хорошо себя чувствуешь, милая?

— Вовсе нет! — в бешенстве закричала Летти. В руках она сжимала маленький черный кружевной лифчик. — Я вне себя от ярости и чувствую себя оскорбленной! И я испытываю превеликое отвращение к тебе, Ксавьер Августин! Думала, что ты любовь всей моей жизни, а на самом деле ты высокомерный, циничный, самовлюбленный болван! Ты не любишь меня. И никогда не любил.

— Летти, — сказал Ксавьер, попутно размышляя, носила ли она этот маленький лоскуток черного кружева постоянно, и если да, то как это смотрелось на ней, — я тебя не понимаю.

— Да какого черта ты о себе возомнил, чтобы наводить обо мне справки? Какое у тебя было право копаться в моем прошлом и выяснять, достаточно ли я хороша для того, чтобы стать твоей женой? Как ты мог, Ксавьер Августин? Как ты мог сотворить со мной такое отвратительное, лишенное всякого доверия дело. Я думала, ты любил меня!

Ксавьер неподвижно застыл, наконец, начав осознавать, что произошло. Должно быть, она обнаружила письмо из Хоукбридж Инвестигейшн. Его взгляд переместился к портфелю. Он был распахнут настежь и открывал взгляду несметное количество различных конвертов, документов и бумаг. Но Ксавьер не увидел изобличающего его конверта.

— Думаю, тебе лучше успокоиться и объяснить, почему ты так расстроена, — сказал Ксавьер, предпочитая говорить в спокойной обстановке.

— Почему я расстроена? Расстроена?! — Летти уставилась на него так, как будто он обезумел. — Я не расстроена, я просто в бешенстве! Оскорблена. Разгневана. Обижена до глубины души. Зла, как черт. Хотела бы я понаблюдать за тобой на ближайшем муравейнике, после того, как вылью на тебя мед.

— Почему?

— Поскольку я только что узнала, что ты намеренно проверял мое прошлое, прежде чем оказать мне великую честь, предложив выйти за тебя замуж. Ты должен был убедиться, что я достаточно «первоклассная» для тебя, не правда ли? Ты должен был понять, достаточно ли я хороша, чтобы соответствовать твоей шикарной машине, дорогому вину и сшитым на заказ костюмам.

Ксавьер вздохнул.

— Итак, ты нашла то письмо. Я очень не хотел, чтобы ты его увидела, Летти. Знал, что оно может расстроить тебя.

— Я же сказала тебе, черт возьми, что я гораздо больше, чем просто немножко расстроена! Какое право ты имел на это? Я ведь не претендовала на должность королевы Англии, знаешь ли! Если ты хотел узнать о моем жалком прошлом, все, что нужно было сделать — это просто спросить меня! Я бы рассказала тебе все. Но нет! Ты не доверял мне в достаточной степени, чтобы просто спросить, не правда ли? Ты должен был провести тщательное расследование. Во сколько же обошлась тебе эта прихоть?

Ксавьер слегка улыбнулся и потер шею сзади.

— Твое прошлое никак нельзя назвать жалким, милая, — мягко заметил он, проигнорировав вопрос о стоимости расследования. Хоукбридж Инвестигейшн брало очень дорого за свои услуги, но оно того стоило, считал Ксавьер.

Хоук провел блестящее, абсолютно надежное расследование.

— В отчете не было ничего такого, чего можно было бы стесняться.