Только твоя невеста

В его глазах мелькнули смешинки. Моя попытка показать, что мы не знакомы, явно его развеселила. Однако, стоит отдать Киту должное, он принял правила игры и смиренно сообщил:

— Никита.

— Рада знакомству, Никита.

Только очень внимательный человек расслышал в моем голосе насмешку. Но Косинский понял все, точно знаю. Я быстро расписалась на каком-то календарике, который продавался в нас в театре в качестве мерча. И не поленился же купить! Вообще со стороны, если знать всю подоплеку наших отношений, это все напоминало театр абсурда. И мы в этой сцене — актеры, балансирующие на самой грани. Вот зачем он сюда сунулся? Чего он вообще хочет? Мы же расставили все точки над «и».

Но уделять время только ему я не могла и отвлеклась. А когда вновь повернулась в сторону Кита, того уже на месте не было. Ну что ж. Так оно и правильно. Это к лучшему.

Прошла, мне кажется, вечность, когда я освободилась и со всеми подарками подошла к машине. Открыла багажник, чтобы сгрузить в него все пакеты. И кто говорит, что любовь к земле не тянет? Любовь зрителей не только тянет, но и сгибает. Тяжелая ноша. Я, наверное, минут десять потрачу только на то, чтобы уложить все в машину. А ведь мне сейчас еще на дачу ехать по ночной трассе… При мысли об этом я зевнула. Ехать не хотелось. Зато было желание добраться до квартиры, завернуться в одеяло и не отвечать ни на какие звонки. Насладиться одиночеством. Отойти от спектаклей и эмоций напоказ. Ничего не делать и ни о чем не думать…

— Ты до утра собираешься медитировать над этими пакетами?

Вопрос прозвучал для меня как гром среди ясного неба. Я подпрыгнула на месте, неловко взмахнула рукой и уронила на землю сразу несколько пакетов. Кажется, их содержимое рассыпалось. Я не была уверена. Позабыв обо всем на свете, я резко развернулась и ошеломленно уставилась на стоявшего возле большого дуба Никиту. То есть он не уехал? И вот как мне сейчас подавить это неуместное и глупое чувство радости, которое возникло при виде него?

— Ты! — я с возмущением обернулась в сторону бывшего парня. — Что ты здесь делаешь?

— Понимаю пакеты, которыми ты так бездарно разбрасываешься, — озорно улыбнулся Кит.

— Бездарно? — я выгнула бровь. — А как будет разбрасываться «дарно»? — машинально отметила, что такого слова не существует и торопливо добавила. — Швырнуть их прямо в тебя вместе с букетом?

Женская логика — это феномен, да. Еще пять минут назад я расстроилась, что он уехал. Теперь же я снова готова с ним поругаться. И да, я по-прежнему собираюсь выходить замуж за Дениса. И нет, совершенно точно не нужно спрашивать, чем я думаю. Я сама не знаю.

— Ну-у-у, — Кит с задумчивостью потряс поднятыми пакетами. — Ты можешь попробовать. Вот только я уверен, что у тебя ничего не выйдет. Я все-таки мужчина. И я сильнее.

— А я женщина, — не сдержалась и показала ему язык. Да, глупо, по-детски, но не удержалась. — Поэтому я могу поступать непредсказуемо.

— Я заметил, да, — усмехнулся Никита, но на всякий случай сложил пакеты и захлопнул багажник. От греха подальше, видимо. Ну да, с меня станется.

— Зачем ты здесь? — прямо спросила я, понимая, что в этот словесной перепалке, кажется, я окажусь проигравшей. Он каким-то невероятным образом постоянно умудряется менять правила игры. И в итоге я всегда остаюсь неправой. Во всяком случае, таковой себя ощущаю.

— Хочу забрать кое-что свое, — спокойно ответил Кит. Как что-то само собой разумеющееся. Я почувствовала одновременно разочарование и недоумение. Что у него может быть своего в моем театре? И какой смысл при этом ошиваться возле меня?

— И что же? — сухо уточнила, понимая, что надо собраться и уехать. Но отчего-то тянула минуты, рассчитывая непонятно на что. Возможно, останавливало понимание, что, если я сейчас уйду, то в следующий раз увижу Кита только уже в качестве Евсении Князевой. И отчего-то эта мысль меня совсем не радовало. Хотя фамилия у Дэна, надо заметить, куда красивее моего полного имени. Как говорится, спасибо, мама.

— Тебя.

Расстояние между нами он преодолел в два стремительных шага. А в следующий момент на меня буквально обрушился ураган. Кит целовал уверенно, жадно, не давая ни малейшей возможности вырваться, отступить, прекратить.

Целовал и будил во мне все эмоции, которые я так отчаянно подавляла последние годы. Воскрешая те чувства, которые я давным-давно похоронила и пообещала себе никогда не вспоминать. Клеймил и обжигал губами, лишая всякой воли к сопротивлению. И испортил все несколькими фразами, произнесенными сразу после поцелуя:

— Ты моя, Ева. И ты прекрасно это знаешь. Об этом говорят твои эмоции, твое дело. Ты моя до кончиков ногтей. Ты серьезно собираешься выходить за этого понтореза?

Косинский, ты дебил. Совершенный и абсолютнейший дебил. Вот как можно взять и все испортить? Идиот! Я ведь поплыла, и неизвестно, чем бы все закончилась, если бы не твои оговорки. Спасибо, Косинский, что ты такой идиот. Хоть это обидно и грустно.