Только ты

Ирина Семёновна - стройная женщина лет пятидесяти, с короткой стрижкой и карими глазами, такими же, как у Ромы. Вокруг глаз пролегли мелкие морщинки, которые обычно бывают у тех, кто часто улыбается. Когда она обняла меня, я немного смутилась, не ожидая, столько тёплого приёма человека, которого она впервые видит. Но когда она с улыбкой посмотрела на меня, ощутила её гостеприимство. Мне почему-то казалось, что по натуре очень общительный и приветливый человек. Может, она со всеми такая?

- Наташа, это мой папа, Виктор Степанович, - сказал Рома, показывая в сторону отца. Тот протянул мне руку в знак приветствия и улыбнулся. Я пожала его руку с ответной улыбкой.

Папа Ромы был высоким мужчиной с широкими плечами. В плечах он был даже шире Ромы. От этого его фигура казалась больше, чем есть. Но в целом мужчины были очень похожи. Вот только взгляд у Виктора Степанович был более открытым. Он смотрел на меня, не подавляя и не изучая. Рома же смотрел более настороженно, будто считывая каждую эмоцию.

Мы прошли во двор. Нам на встречу выбежала большая собака. Огромных размеров сенбернар подбежал к Роме и стал облизывать его руку.

- Привет, Кинг, - сказал мужчина, почесывая его за ухом.

Я отпрянула в сторону, опасаясь, что собака кинется на меня, но это было удивительно доброе животное.

- Не бойся, он не тронет, - сказал мне Рома. И животное и правда не кидалось на меня. Кинг обнюхал меня и завилял хвостом.

Мы вошли в дом. Небольшая прихожая, обычный шкаф с вешалкаи для верхней одежды и подставкой для обуви. Ирина Семёновна сразу повела нас на кухню, где уже был накрыт стол. Рома сел и потянул меня за руку, так, чтобы я села рядом с ним.

Родители тоже сели за стол. Обед с его родителями трудно было назвать знакомством. Они вели себя настолько непринуждённо, подшучивая друг над другом, что я очень быстро перестала чувствовать себя неловко.

После обеда мужчины ушли, прихватив с собой какие-то инструменты. Оказалось, что они строят гараж и я удивилась, увидив Рому в рабочей одежде. А вот, судя по тому, что у его родителей хранился комплект его рабочей одежды, работать руками не было для него непривычным делом. Он поцеловал меня в щеку и ушёл с отцом. Мы с Ириной Семеновной остались одни в доме.

- Может, чаю? - предлагает Ирина Семёновна. Я киваю.

Она включает чайник, достаёт чашки.

- Вы давно с Ромой встречаетесь? - спрашивает она.

- Пять месяцев, - отвечаю. - Он не рассказывал обо мне?

- Рассказал неделю назад. Он вообще мало что нам рассказывает. Когда спрашиваю его, отвечает, что у него все хорошо. И все.

- Да и мне он мало что рассказывает, - смеюсь, - не любит он делиться. Больше слушает.

- Странно. Раз у вас все серьёзно. - говорит женщина.

- Почему вы думаете, что все серьёзно? - мы расслабленно пьём чай, но сейчас напрягаюсь. - Он, может, через пару недель вам другую девушку привезет.

- Потому что раньше он никаких девушек сюда не привозил, - отвечает, посмотрев на меня. - Мы с отцом вообще переживать начали, что он так и будет всегда один.

Я чуть чаем не поперхнулась от этих слов. Он, конечно, говорил, что любит меня. Но ведь не может же быть, что у него раньше не было ни с кем серьёзных отношений. Может, он просто родителям не рассказывал? Почему тогда сейчас решил рассказать?

Мы ещё некоторое время беседуем за чаем с Ириной Семеновной. Потом я решаю все же посмотреть чем занят мой мужчина. Хм, мой? Это что-то новенькое.

Выхожу из дома, иду по тропинке по дворе. Вокруг растут деревья и кустарники. И, хотя сейчас они стоят без листьев и нет цветов, а землю едва прикрывает первый тающий снег, я представляю насколько хорошо тут летом. Наверняка, вдоль дорожек будут цвести цветы, а на деревьях висеть фрукты. Мне даже захотелось приехать сюда ещё и летом.

Прохожу к краю участка и вижу как двое мужчин в рабочей одежде аккуратно складывают кирпичи. Они делают стены для гаража и постройка уже доходит им по пояс.

Я невольно любуюсь, глядя как Рома работает. Сейчас он выглядит деревенским парнем. Я чувствую такую нежность, которая заполняет грудь, и еще гордость за него. А ещё умиротворение и уверенность, что с ним мне ничего не грозит. Я разглядывая его сильные руки, неожиданно для себя улыбаюсь своим мыслям.

Он поднимает голову и смотрит на меня. Внимательно вглялывается в моё лицо. Потом смотрит в глаза, как обычно, стараясь считать мои эмоции и угадать мысли. В его глазах мелькает удивление и неверие. Челюсть отвисает, а он продолжает меня разглядывать.

- Эй, чего замер? - толкает его в бок отец. Тот отмирает и поворачивается к нему. - Давай доделаем уже что планировали и пойдёшь к своей красавице, - говорит Виктор Степанович, ухмыляюсь. Рома кивает и подмигнув мне, продолжает работать.

Вечером мы вчетвером долго беседуем. Родители мужчины долго рассказывают каким он был в детстве. А я слушаю, улыбаясь как дурочка. Рома сидит рядом, обняв меня за талию и прижимая к себе. И мне тепло и уютно в его объятиях.

Ночевать мы остаёмся в доме его родителей. Нам выделили отдельную комнату. И, оставшись наедине, Рома спосил:

- Ты как?