Только ты

Ты же знаешь, что я люблю тебя!

И только тебя!

Говорил я про себя. Нет, не говорил, я кричал.

Но, конечно, она не знала, так как по ее щекам катились слезы.

Я хотел вырваться из объятий чужого для меня человека и прижаться к своей любимой родной девочке, чтобы утешить ее. Но я буквально прирос к полу.

Внутри меня будто разорвались все сосуды, и я медленно истекал кровью. Или уже истек. Кажется, я уже был мертв.

Для нее я сейчас точно умер.

Ты должна меня возненавидеть и больше никогда и не под каким предлогом не подпускать меня к себе.

Так будет лучше.

Просто ты пока об этом не знаешь.

Я продолжал мысленно вести с ней диалог.

Она бросила на меня свой презренный взгляд, развернулась и быстрым шагом покинула пространство.

— Ник, — Тим подошел ко мне, вырывая меня из оцепенения, когда, наконец, Наташа догадалась отлипнуть от меня, ибо у меня у самого не было сил бороться с ней.

— В-вы что тут делаете? — Спросил я этих двоих, когда ко мне вернулся дар речи.

— Ну, мне Лена позвонила, тебя искала, — виновато смотрел на меня Тим, видимо, тоже переваривая происходящее. Он тоже видел реакцию Ники.

— А, я была рядом, — подхватила Наташа.

— Ты чего ее сюда притащил? — Уже позже, оставшись наедине с другом, я устроил ему допрос.

— Ну, она приехала, чтобы сделать тебе сюрприз. И вот как раз, когда звонила Лена, Наташа была со мной… Блин, прости, чувак… Я же не знал, что у вас с Никой что-то… Я думал… — Тим виновато запинался…

С Наташей мы познакомились в университете. Она сразу же начала проявлять ко мне интерес, но я ее игнорировал. Ни к каким отношениям я не был готов после Ники.

И в Италию она поехала тоже за мной, как я понял. Попросила отца, чтобы тот посуетился и занялся ее переводом.

— Мне нравятся брюнетки, — сказал я однажды в шутку своей белокурой сталкерше.

После моих слов она перекрасилась в темный цвет.

Отшибленная, ей богу.

Уже будучи в Италии мы сблизились. Я шутил, что нас свели тоска по Родине и секс. Но мы договорились на берегу, что между нами никаких обязательств.

Почему я ей сдался? Я понял, что точно никогда в нее не влюблюсь, и она уж точно никогда не разобьет мне сердце и не сделает мне больно. По-крайней мере, я всегда так думал…

Я понимал, что она одержима мной. Но видимо я был настолько сломлен после Ники, потерян, неуверен в себе, что мне хотелось быть просто кому-то нужным и быть кем-то любимым. Наташа давала мне эту любовь и не просила ничего взамен. За эти годы ни разу меня ни в чем не упрекнула, не закатывала истерики, не устраивала сцены ревности. В общем, никак не метила территорию и придерживалась нашего уговора. И я эгоистично всем этим пользовался.

И мне это еще аукнется в дальнейшем, но пока я об этом не знал, и даже не мог предположить каким образом…

11. Конец первой части

Ника

Я бежала по коридору, вытирая слезы, которые несанкционированно текли по моим щекам, прожигая их.

Зачем он так со мной?

Перед глазами встал образ этой яркой жгучей брюнетки с красными пухлыми губами.

А как же то, что было вчера между нами?

Или я та самая метка над кроватью, которую он не успел поставить?

В памяти всплывала вчерашняя ночь, равнодушие и полное отстранение Ника сегодня. Еще эта эффектная особа.

Меня разрывало от обиды. Едкая нестерпимая боль пронзала все мое нутро.

Из головы хотелось выкинуть все воспоминания. Но…

Меня преследовали его чувственные губы, разгоряченное тело, руки, прикосновения которых я все еще ощущала на своей коже.

Мысль о нем сразу откликалась сладкой болью внизу живота. А после болью в области груди, когда другая реальность охватывала мой разум.

— Да, я слышала о ней… Не хотела тебе рассказывать, чтобы не расстраивать. Но насколько я поняла, между ними ничего серьезного. Просто секс, — уверяла Элина на другом конце провода.

— А так и не скажешь…

— Ника, да она прилипла к нему как банный лист, вообще не бери в голову. Мне кажется, тебе обязательно нужно поговорить с Ником. Наверно, он расстроился из-за отца. От этого и вел себя, как последний мудак. Конечно, для него это стресс. Он и так мать потерял.

Она как всегда его защищала.

Хотя где-то в глубине душе я тоже хотела верить тому, что говорила подруга.

Узнав, что мама осталась ночевать в больнице рядом с дядей Сашей, я решила воспользоваться тем, что Ник дома один и наведаться к нему в гости.

И пусть я потеряла остатки своей гордости, но он должен был ответить на все мои вопросы.

Может, я, конечно, выглядела самой настоящей эгоисткой, в том плане, что его отец сейчас лежал в больнице, а я рвалась к Нику, чтобы выяснить по поводу наших с ним отношений.

Мне не хотелось искать оправдания самой себе, но мое дело было категории чрезвычайной важности.