Только ты

Я подошел к ней ближе и дотронулся до плеча. Одежда на ней уже насквозь отсырела. Ее темные волосы лежали мокрыми волнами на ее спине.

— Тебя усыновили, Ник, — сказала Ника, еле дыша. И в этот момент раздался сильный грохот в небе, как и в моей голове.

Я сделал шаг назад немного пошатываясь.

— Боже, Ник, прости… — Повернулась она ко мне, прикрывая ладонями нижнюю часть лица.

Но я будто терял рассудок. Ее силуэт начал расплываться. То ли дождь был настолько сильным, что размывал ее очертания, то ли я терял зрение.

В области груди меня болезненно кольнуло, от чего я упал на колени, обняв себя двумя руками.

Я сидел на мокрой земле, пытаясь вернуться к реальности, но все дальше и дальше куда-то уплывал.

— Ник, прости меня. Ты не должен был таким образом узнать обо всем этом. И точно не я должна была тебе об этом рассказывать. Господи… — Слышал я сквозь шум голос Ники.

В моей груди тяжелым грузом что-то повисло. Это «что-то» явно перекрывало мне кислород и затрудняло дыхание. И это была не метафора, я действительно физически ощущал этот предмет внутри себя.

Перед глазами начали в быстром темпе пролетать годы моей жизни. С самого раннего детства. Когда я дошел воспоминаниями до сегодняшних реалий, этот груз внутри моей груди будто сорвался куда-то вниз и исчез, оставив после себя ощущения легкости и даже свободы.

В небе снова раздался грохот. И, кажется, именно в этот момент я заревел. Я плакал так, будто пытался выплакать слезы всего этого гребаного мира и долго не мог успокоиться. Уже после я думал и благодарил дождь, который так интенсивно лил в тот вечер, за то, что он прикрыл собой проявление моей непозволительной слабости.

— Ник, — ее руки коснулись моего лица.

Она все время была здесь?

Паршиво. Очень паршиво.

Она присела рядом, продолжая держать меня, касаясь моих щек.

В глазах до сих пор все плыло. Я узнавал ее только по голосу.

— Пойдем домой, ты весь промок…

Она пыталась помочь мне встать, но я не дался. Я просто схватил ее за скулы и прижался своим лбом к ее.

— Если бы знала, что я чувствую. Если бы знала… Понимаешь ли ты, что есть только ты. Всегда была только ты. Везде ты… В голове, в сердце, в душе. Не было ни дня, чтобы я о тебе не думал, чтобы не мечтал о тебе, не желал тебя.

— Ник… — Произнесла она и прижалась к моим губам, сажаясь на меня сверху и обнимая меня за шею.

Я обнял ее крепко в ответ и не мог поверить, что это действительно происходит. Самый худший день в моей жизни, стал одновременно и самым лучшим. Я еще не понял до конца, как я отношусь к тому, что я только что узнал, но точно знал, что сейчас был слишком счастлив, чтобы придаваться мрачным мыслям о своем усыновлении.

— Ника, я люблю тебя… Понимаешь, люблю? Всегда любил, и буду любить, — говорил я ей в губы, пока она также как я, прижималась ко мне.

Я не знаю, сколько мы просидели в таком положении. Под дождем, насквозь мокрые, на сырой земле.

Окончательно я пришел в себя, когда почувствовал, что Нику начало немного потряхивать, видимо, от холода.

— Пойдем домой. Нам нужно срочно согреться.

Оказавшись дома, я понял, что и сам я продрог знатно, но видимо не чувствовал это, будучи охваченный другими эмоциями.

— Ты иди первая в душ… — Еле произнес я, боясь даже взглянуть на нее. Наверно, самый огромный мой страх был, что я скоро проснусь и окажется, что ничего этого не было на самом деле.

— Мы можем пойти вместе, — также робко произнесла она.

Конечно, можем. Я об этом уже давно и думать не смел.

В ванной комнате сбросив с себя с превеликим трудом грязную и мокрую одежду, которая буквально слиплась с кожей из-за влаги, мы встали под горячий душ.

Ника стояла ко мне спиной, а я прижимался к ней сзади. Просто обнимал и пытался ощутить каждый миллиметр ее тела своей кожей.

Неописуемые ощущения.

Полный экстаз.

Эйфория.

— Я тоже тебя люблю, Ник… — Сквозь шум воды я услышал ее голос…

Я стоял с закрытыми глазами и просто наслаждался, прижимаясь к ней еще ближе. Кажется, я достиг самого пика своих желаний. Мне больше ничего и не нужно было в этом мире. Это и было истинное счастье. Такое простое и такое ценное…

После душа, окутавшись в теплые махровые халаты, мы стояли напротив зеркала.

Я сушил ее волосы полотенцем и не сводил глаз с ее отражения. Ее зеленые глаза сверкали особым блеском, щеки были розовые, распаренные, а сама она такая любимая и родная.

— Давай поженимся! — Произнес я, будто предложил чая попить, все также продолжая теребить ее волосы полотенцем.

— Что? — Распахнула она свои красивые глаза еще шире, ловя мой взгляд в отражении зеркала.

— Я серьезно. Ты выйдешь за меня замуж? — Я действительно был настроен серьезно, хоть и предложение делал в сомнительной обстановке.

— Вот так быстро?