Только ты (ЛП)

— За десять минут ничего не изменилось, — ответила я, пытаясь не сорваться на него.

— Значит?..

— Я злюсь на своего парня, которому только что сделали серьезную операцию, но вместо того чтобы находиться под присмотром в больнице, ослушался врача и сопровождает меня домой.

— Я в порядке, — заверил он меня, хотя швы на его плече и бедре могли бы заявить об обратном.

— Разве? — давила я. — Потому что ты до чертиков меня напугал.

— Это часть работы, — ответил он. — Как ты? Ты испугала меня, когда вытащила пистолет.

— Это часть работы, — ответила я с каменным лицом, изо всех сил пытаясь выкинуть из головы образ мертвого француза. Мертвого француза, которого Тристан убил из-за меня. Того, кто всадил две пули в моего парня из-за меня.

— Я был бы в порядке, если бы с тобой все было хорошо, — ответил Тристан, грустно улыбнувшись мне.

— Знаю.

Я выглянула в окно, наблюдая, как в небе растворялись облака, а в голове вертелось столько беспорядочных мыслей.

— Ставлю пенни на каждую твою мысль, — сказал Тристан, понимая, что все произошедшие за последние сутки события нахлынули на меня.

Я повернулась к нему с мрачными мыслями в голове.

— Мне нужно кое-что сказать.

— Хорошо, — поддержал он.

— Я не хочу расстраивать тебя.

— Ничто из сказанного не расстроит меня, только если ты не решишь вышвырнуть меня из своей жизни.

Я закатила глаза, зная, что ни за что в жизни не порву с парнем, который не раз спасал мне жизнь — и не только в прямом смысле.

— Я знаю, что мне не удастся встретиться с твоими родителями, но мне бы хотелось сказать им пару вещей.

Он сощурился и вопросительно нахмурил брови.

— Каких вещей?

— Ну… для начала, что ты самый смелый человек, которого я знаю.

Он закатил глаза.

— И пусть тебе не нравится, когда я тебя так называю, но ты настоящий супергерой. — Я оставила без внимания стон, сорвавшийся с его губ, и продолжила: — Знаю, что больше всего на свете ты хочешь вернуться в тот день, когда тебе было девять и все изменить. Но я бы хотела, чтобы они знали, что ты делаешь все возможное, чтобы искупить вину. И тебе это удается. Смотри, ты дважды спас меня.

— Крес, — взмолился он.

Я проигнорировала его.

— Я бы также сказала им, что они воспитали прекрасного мальчика, который стал великолепным мужчиной. Сильным, уверенным в себе, готовым пожертвовать своей жизнью ради людей, которых поклялся защищать. Несмотря на то, нравятся они ему с первого взгляда или нет.

Его мягкий смех заполнил борт самолета.

— Ой, и спросила бы, в кого ты пошел, потому что ты тот еще красавчик.

Улыбка Тристана выдала, что я зашла не слишком далеко, вспомнив о его родителях. Надеюсь, он поймет, что не подвел их. Поймет, что сделал все правильно. Одно дело, когда я говорю ему об этом. Но совершенно другое, когда он услышал, что я хотела сказать это им. Возможно, теперь его больше не будут мучить ночные кошмары, которые ему неподвластны. Возможно, теперь он сможет спать спокойно. Потому что он заслуживал сон.

Эпилог

Один месяц спустя

Кресли

Мы плавали целый день, а сейчас лежали в купальных костюмах на покрывале на безлюдном пляже. Я положила голову на грудь Тристана, вслушиваясь в ровный стук его сердца. Мой палец очертил линию от шрама на его плече до шрама на бедре. Некоторым девчонкам нравилось, чтобы парни набивали татуировки, которые олицетворяли бы девушек или любовь к ним. У моего парня появился шрам на всю жизнь — напоминание о том, на что он пошел ради меня.

Солнце садилось за горизонт, а я не могла дождаться, когда смогу насладиться звездами — и никакой свет не скроет их. Мы провели на острове последние два дня, потому что родители любезно согласились арендовать его дня нас. Они были готовы пойти на все, лишь бы мне снова не угрожала опасность. Им придавало спокойствие то, что у меня был собственный телохранитель, который принял на себя две пули и убил двух людей ради меня. Не говоря уже о том, что остров на лодках охраняли телохранители. Так что да. И это тоже.

— Ты сдала работу? — спросил Тристан.

Я кивнула.

— Теперь можно волноваться только из-за экзаменов.

— Уверен, что ты все сдашь на «отлично».

— Естественно.

Повисла долгая тишина; морские волны ударялись о берег, а соленый воздух успокаивал меня.

— Можно задать вопрос? — спросил Тристан.

— Ой. Не предвещает ничего хорошо.

— Для человека, который обожает болтать, почему ты вообще не говоришь о случившемся? — спросил он.

Тристан абсолютно спокойно относился к отсутствию разговоров об инциденте в подвале, что я очень ценила, поэтому, казалось, поняла, почему он завел этот разговор сейчас.

— Родители и до тебя добрались?

— Что?

— Они считают, что раз я не разговариваю об этом, то мне нужно сходить к психотерапевту. Будто я коплю эмоции в себе.

— Разве это не так? — взволнованно спросил он.