Только ты (СИ)

— Ну что ж, — разводит руки наигранно изображая раскаяние, — Тебе придется смирится, так как я уже принял решение, — и знаете я совсем не против, чтобы он там не придумал мне все равно, хочу провести с ним как можно больше времени. Была б моя воля запихнула бы за пазуху пряча ото всех, как свою собственность.

— И что ты придумал?

— Мы, — говорит вкрадчиво, с каждым словом все ближе подбираясь, — Будем кататься по городу, — подходит со спины, обнимает, — Вот только я у руля, — нет, нет и нет. Ни за что и никогда, за мою крошку не сядет ни кто кроме меня. Подрываюсь попадая в плен цепких рук.

— Ты не сядешь за руль, — категорично и бескомпромиссно.

— Это еще почему? — выгибает бровь хитро прищурившись.

— Ну… потому что это мой байк, — немного неуверенно, но какая разница факт остается фактом.

— Да я в курсе, что он Ваш, — произносит, резко сжимая хватку на талии, чем заставляет подпрыгнуть от неожиданности, — Золотце, это все же не аргумент. Да я понимаю, но неужели ты хочешь чтобы я всю дорогу пялился на твою аппетитную попку, упираясь в неё своей неконтролируемой эрекцией? — шепчет наклоняясь ближе, при этом спуская руки на ту самую выше сказанную «попку», тем самым вводя меня в краску. Из-за его наглости даже не знаю что ответить, хотя скорее всего виной его близость.

— Ну. у и б-будь у руля, мне то что? Мне не чего, — заикаюсь отвечая немного дергано, но затем расслабляюсь когда он методично, легкими касаниями поглаживает поясницу, забираясь под майку.

— Ахахаха, — смеется опрокинув голову к потолку, и смех такой мелодичный, заразительный. Определенно нужно смеяться почаще, ему идет, — Ты у меня такая милая, — его слова вынуждают меня замереть. И знаете меня смутило не то что он считает меня милой, а это его «ты у меня», из Пашиных уст это звучало уверенно, так тепло, будто именно так и должно быть. Все и вся на своих местах. Его высказывание греет душу, дает надежду, в порыве прижимаюсь к его манящим губам.

Весь день мы посвятили ничего не деланью. По началу дурачились, бегали по дому, ну а когда проголодались поплелись на кухню где устроили целую вакханалию в виде кучи грязной посуды, скорлупы от яиц, муки и море переведенного продукта. Ну и так как мы не безответственные, все убрали, помыли и протерли. Стало даже чище.

После разошлись, чтобы переодеться и привести себя в порядочный вид, без муки и яиц на голове. Так как поедем кататься на мотоцикле, то джинсы с топом в самый раз. Натягивая топ и расправляю его для удобства, в последнюю секунду в комнату врывается Паша, разочарованно вздохнув что не успел, но стал успокаивать себя тем, что у него будет еще куча времени на созерцание всех прелестей.

Катались мы до самого вечера, где только нас не носило. Останавливались у вагончика с шаурмой, поедали сладкую вату, фоткались с кривляющимися мордашками, в общем было весело. Но как оказалось это не конец и перекинув ногу, прижавшись ближе к Паше зажмуриваюсь от осознания, все кажется настолько нереальным, будто это происходит не с нами.

Мы выехали за город, оказались на небольшом пригорке вид из которого завораживал.

— Ты привез меня полюбоваться на это? — восторженно обвожу руками город огней.

— Не только, иди сюда, — как оказалось это небольшая смотровая площадка где даже лавочки имелись.

Мы сидели молча, никто не хотел нарушать столь прекрасный момент. С Пашей я не чувствовала неловкости, скорее мы понимали друг друга и без слов, они были просто излишни. Немного поерзав от прохлады прикрываю глаза, братец берет мои ноги и перекидывает их через свою коленку размещая на бедре, а затем чувствую крепкие объятья, что заслоняют от ветра.

— Ник.

— Мм, — мычу, ластясь ближе, трусь щекой о его плечо.

— Хочу спросить. Только не злись, ладно? — тут же напрягаюсь чувствуя подвох, хочу сказать нет, но уступаю.

— Ни буду, спрашивай.

— Что у тебя с отцом происходит? Почему так неожиданно приехала, планируешь остаться?

— А ты что не рад, что я хочу остаться? — задираю голову, заглядываю в его глаза ища ответ.

— Нет что ты, — поспешно заверяет, — Но все же ответь.

— Ну если кратко, то все дело в его новой женщине.

— И все? — его тон немного меня задевает, что способствует дальнейшему непрерывному высказыванию. Я рассказываю обо всем что случилось, о том как отец ошарашил новостью о скором браке, о ссоре, хлопанью дверью и последних не лестных словах. А когда речь заходит о выборе его спутницы жизни, Остапа понесло, просто не сдерживаюсь в выражениях, называя вещи своими именами. Вывалив все Паше, еще раз убеждаюсь и ни капельки не считаю свои действия ошибочными, я поступила как Доронина, дочь своего отца. "Если тебе что-то не нравится не молчи, отстаивай свое, вправь мозги слепцу и никогда не оправдывайся." Да-да, это его слова.

— Золотце, а ты уверена, что стоило хлопать дверью? Сергей Романович все таки не молодой уже, переживание, стресс?