- Я мог бы слушать, как ты поешь, как ты смеешься или материшь меня вечно. Я мог бы восхищаться тобой вечно. Я мог бы убить для тебя, я мог бы умереть за тебя, я мог бы жить для тебя!
На секунду он замирает, но отмирает снова, чувствуя, как безысходность отступает, неспешно высвобождая его из своих сильных и жестких щупалец.
- Если честно, за эти несколько дней у меня впервые появился смысл жить.
Брендон не был удивлен, что, когда они вернулись, Джош лежал в траве. Но он был поражен, когда понял, что тот не просто потерял сознание от переизбытка чувств, а перестал дышать. Только тогда он заметил, как из-под рукавов легкого пальто Джоша сочится кровь, а рядом лежит острая пряжка, снятая с обуви Тайлера, в которой его хоронили.
В результате всего, уже через несколько дней Джош был погребен рядом с Тайлером. Брендон вложил ему в руку листок бумаги, найденный у Тайлера в квартире. Увидев, что текст, написанный на нем, посвящается Джошу, Ури не стал читать, но, судя по тому, как размеренно писались строки одна под другой, понял, что это либо стих, либо песня.
Он стоял возле их могил, виновато глядя на плиты.
Он плакал и небеса плакали вместе с ним.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное