Только во имя любви

Пилот объявил, что через двадцать минут они приземлятся. Виктории не терпелось скорее увидеть Италию, но пока в иллюминаторе проплывали только облака. Потом самолет снизился, и ей открылся вид на землю внизу. Под ярким солнцем все было зелено и сочно, виноградники сменяли горы, дороги вились между полями, засаженными злаками. Через несколько минут шасси коснулось посадочной полосы. Виктория посмотрела на Натана: он был в восторге и заинтересованно крутил головой.

— Думаю, ваш сын станет пилотом, когда вырастет, — сказал Антонио, поймав ее взгляд. — Он, похоже, обожает летать.

— Он обожает все, что быстро двигается, — рассмеялась она. — Сходит с ума по гоночным машинам.

— Вот как. — Антонио улыбнулся и взъерошил Натану волосы. — Тебе здесь будет хорошо, малыш.

Он впервые проявил интерес к ребенку, и у Виктории почему-то больно сжалось сердце. Он заметил, что она смотрит на него, и она быстро отвела взгляд. Что с ней такое? Натану здесь будет не лучше, чем ей, они чужаки здесь и скоро навсегда уйдут отсюда, и чем скорее закончится этот брак, тем скорее она успокоится.

Они не обменялись ни словом по пути из аэропорта. Виктория с Натаном на коленях сидела в одном углу лимузина, Антонио — в другом. Виктория думала, показалось ли ей или напряжение между ними усилилось, когда они оказались здесь. Может быть, Антонио сожалел об этой поспешной женитьбе? Она посмотрела на него и чуть не рассмеялась: он смотрел прямо перед собой, и его лицо было жестким и решительным. Этот человек слишком самоуверен, чтобы жалеть о своих поступках.

Дорога бежала по берегу озера, такого большого, что Виктория сперва подумала, что это море. Немного погодя местность стала гористой, и Виктория заметила на другом берегу озера деревушку с красными крышами, выделяющимися на фоне серых скал, словно появившуюся из волшебных сказок Андерсена.

— Как здесь красиво! — порывисто воскликнула она, и Антонио выглянул в окно.

— Это место называется Лимоне. Берег засажен цитрусовыми деревьями, однако название происходит от латинского слова, означающего границу.

— Вы много знаете об этом месте.

Он улыбнулся:

— Наша семья живет здесь уже несколько поколений. Озеро Гарда у нас, можно сказать, в крови. — Он сказал что-то водителю, и при первой возможности тот свернул на обочину. — Вон там, внизу, — Антонио указал на берег, где виднелось величественное здание, — это мой отчий дом.

Виктория распахнула глаза:

— Больше похоже на замок.

— Да, моя семья всегда мыслила глобально. — Голос Антонио звучал почти насмешливо. — Там живет мой отец. Меня вырастила мать в куда более скромном доме недалеко отсюда. Мы едем туда.

— Ваши родители не живут вместе?

— Они расстались, когда мне было десять. Мама умерла много лет назад.

Водитель снова вывел машину на дорогу. Виктория набралась смелости и спросила, желая узнать больше об Антонио:

— Значит, ваши родители развелись?

— Нет, мой отец не верит в развод. Он предпочитает наслаждаться неверностью.

Отрывистый ответ выдал его сильнее, чем он ожидал.

— Вы не слишком любите своего отца.

— Мы терпим друг друга.

Она заметила, как помрачнело его лицо.

— Это печально, вам не кажется?

Вопрос как будто на мгновение озадачил его, но потом он ответил:

— Нет, Виктория, это просто жизнь.

Машина проехала сквозь большие ворота, покатила по гравиевой дорожке между кипарисами и остановилась у большого белого дома, вписанного в изгиб берега озера.

— Если это скромный дом для вас, понятно, почему моя квартира показалась вам маленькой, — сказала Виктория, а Антонио рассмеялся и открыл дверь навстречу теплу итальянского дня:

— Чувствуйте себя как дома.

Их встретила женщина средних лет. Из быстрого обмена репликами по-итальянски Виктория поняла только, что это домоправительница и ее зовут Сара. Сара была заметно удивлена, когда Антонио представил Викторию как свою жену. Она оглядела ее с ног до головы и с ужасом уставилась на ребенка, наверное думая, что все это совершенно не в характере Антонио. Виктория твердо сказала себе, что ей все равно, и храбро встретила прохладный прием.

— Покажите синьоре Кавелли ее комнату, Сара, — сказал Антонио по-итальянски.

— Вы имеете в виду вашу комнату?

— Нет, смежную, которую я просил вас приготовить, — отрезал Антонио. Сара работала у него около двадцати лет, и он очень любил ее, но все равно она не имела права смотреть на него так неодобрительно. Он будет делать что хочет и жениться на ком хочет, черт возьми! — И вы заказали все, что я просил? Кроватка и прочее?

— Да, все в комнате.

— Отлично, тогда вы знаете, где спит моя жена. — Он многозначительно посмотрел на Сару, а потом на часы: он больше не мог тратить на это время. — Мне надо сделать несколько звонков. Я буду в кабинете.

Только тут он заметил, какой испуганной выглядела Виктория, как крепко она прижимала к себе Натана, словно Антонио привез их в ад.

— Идите, отдохните, Виктория, увидимся позже, — небрежно сказал он.

Она вздернула подбородок, словно говоря: «Не стоит беспокоиться», — и он улыбнулся, разворачиваясь.