Только вперед! До самого полного!

В душе Максим боялся встречи с Борисовым, особенно — с комиссаром дивизиона. Нет, он считал себя полностью правым, но кто заранее знает или точно предугадает решение командования? А установка пусковых устройств для реактивных снарядов произведена без согласования с начальством. И если Борисов мог в дисциплинарном порядке наказать за самоуправство, мог даже отстранить от командования бронекатером, то Медведев… С комиссаром все было во много раз сложнее. Его Максим так уважал, так дорожил его мнением, что было невероятно больно даже просто огорчить, встретиться именно с его укоряющим или осуждающим взглядом.

Вопреки ожиданиям, ни Борисов, ни Медведев не вышли встречать бронекатер, вопреки ожиданиям, никто будто и не заметил изменений в его вооружении. Даже когда Максим явился к Борисову и доложил, что бронекатер готов к выполнению боевых заданий, тот только и сказал безразличным тоном:

— Занимайтесь боевой подготовкой. Согласно плану.

Не «занимайся», а «занимайтесь» сказал…

О причине столь холодного приема долго гадать не пришлось: сразу после обеда приехал сам Лютый и прямо, не заходя в штаб дивизиона, к сто второму. Остановился на берегу около него и давай шарить по нему глазищами. Его сопровождали Борисов, Медведев и многие другие командиры, среди которых были и такие, кого Максим видел впервые. Все они пялились только на бронекатер, вернее — на то, что, укрытое чехлом, торчало на носовой орудийной башне. Только Дудко, перехватив настороженный взгляд Максима, ободряюще подмигнул: дескать, не робей, все обойдется!

Одна из шутливых заповедей морскому командиру, ходившая по училищу, гласила: «Если адмирал не идет к тебе, при на него сам». Следуя ей, Максим сошел с катера на берег, отрапортовал командиру Охраны водного района о готовности бронекатера и его личного состава к выполнению заданий командования. Тот невозмутимо выслушал его, продолжая рассматривать катер. Даже прошелся вдоль него, даже с носа и кормы осмотрел. Лишь после этого и сказал, обращаясь к Борисову:

— Мне кажется, осадка у него нормальная.

— Так точно, нормальная, — сунулся с подтверждением Максим.

— А с вами, лейтенант, я пока не разговариваю. Ибо заранее знаю все, что скажете. Например, как и где добыли краску? Ведь она острейший дефицит? Уверен: соврете, что купили у случайного человека?

— Так точно, у него купили, — пробасил с катера Мехоношин.

— И на кровные денежки лейтенанта?

— Так точно, на его личные деньги она куплена, — почти хором ответили матросы с катера: только сейчас Максим заметил, что весь личный состав бронекатера собрался на его верхней палубе, каждый будто бы был занят своим делом, а на самом деле внимательно вслушивался в то, что говорилось на берегу.

— Разговорчики! — вроде бы рассердился капитан второго ранга, даже брови свел, но в голосе его не было настоящей командирской строгости.

— Разрешите заметить, товарищ капитан второго ранга? — чуть подался вперед Медведев.

— Не разрешаю. Ни вам, ни Борисову ничего не разрешаю. Все вы здесь одна шайка-лейка! Все берете под защиту этого бандита с большой дороги, вырядившегося в форму лейтенанта флота! И краску-то он купил на свои кровные у случайного человека, и довооружение катера согласовал с вами, да вы за текучкой не успели об этом доложить мне!

Около десяти минут бушевал командир Охраны водного района, поочередно набрасываясь то на Максима, то на Борисова. Даже припомнил, как при первой встрече Максим пытался втереть ему очки, перечислив фамилии преподавателей училища. А закончил неожиданно миролюбиво:

— Поскольку установлено, что покраску лейтенант произвел на свои деньги, а довооружение не повредило катеру, думаю: за все эти безобразия, граничащие с анархией, ему следует объявить выговор. Твое мнение, Петр Петрович?

— Можно, конечно, и выговор, — согласился Борисов.

А Медведев поставил окончательную точку:

— Зачем же в приказе объявлять выговор, если он уже получил его? Сейчас, в присутствии всех нас? Кроме того, как гласит устав, за одно нарушение дисциплины дважды наказывать нельзя.

Лютый вроде бы одобряюще глянул на него и спросил у повеселевшего Максима:

— Стрелять этими штуковинами уже умеете или надо дать время на освоение?

— Так точно, умеем, — заверил Максим.

— Можно или нет спросить, у кого обучались? — съехидничал командир Охраны водного района.

Максим чуть замешкался с ответом, думая, допустимо ли называть Спиридона и его товарищей. Тут вперед и выступил Дудко:

— Летчики-штурмовики обучали. Под моим наблюдением.

— Сгинь с глаз моих, потатчик! — опять повысил голос Лютый, но сейчас и вовсе добродушно, исключительно для порядка.