— Нет. Просто не хотел этим тебя нагружать. Мне надо сделать укол прямо сейчас. Не хотел, чтобы тебе стало неприятно.
— Вовсе нет, — мои глаза наполнились слезами. – Это никогда бы меня не задело, но спасибо за то, что ты подумал обо мне.
Мне было восемь лет, когда я стала сиделкой для своей умирающей от рака матери. В двадцать пять на мои плечи легла забота о Роуз, единственной женщине, которую я когда-либо любила, и которую убила подхваченная в больнице после операции на желчном пузыре инфекция. В этой жизни меня могло бы шокировать совсем немного.
Он держал в руке шприц и глядел мне прямо в глаза.
— Я сделаю укол сейчас, ладно? — и он мило улыбнулся.
Я кивнула. Он зубами снял колпачок с иглы, задрал футболку с левой стороны. Мои глаза опустились по его животу к джинсам без ремня, задержались на его талии. Его живот был плоским и рельефным, и притягивал взгляд, заставляя меня опустить глаза ниже. Подняв взгляд, я увидела, что Джейми сосредоточен на своем шприце-ручке. Он нажал на поршень, и прозрачная капля инсулина появилась на кончике иглы. Воздух вдруг наполнился запахом медикаментов. И потом движением, которое он, очевидно, делал миллион раз, он защипнул складку кожы и вонзил в нее иглу. Нажав на поршень, Джейми ввел лекарство и извлек иглу, тут же закрыв ее колпачком. Другой рукой он все еще держал край футболки.
— Черт, — пробормотал он.
— Что?
— Поранил сосуд.
— О, Боже, что это значит? — сказала я, вдруг испугавшись.
Он усмехнулся.
— Ничего, милая девушка. Просто немного крови.
Он огляделся, пытаясь отыскать что-то взглядом. Я посмотрела вниз и увидела, что из места укола идет кровь. Тоненькая струйка текла прямо на джинсы. Схватив одно из наших мокрых полотенец с капота грузовика, я осторожно оттерла им кровь.
— Ох, что ты делаешь, Кейт? — в его голосе звучало почти веселье.
— Вытираю кровь.
— Я бы и сам мог.
— О, — сказала я, уставившись на него в ужасе. Он расстроен? — Прости.
Он улыбнулся, но выглядел немного шокированным.
— Нет, просто я не ожидал от кого-то еще такого поступка.
— Я понимаю. Я же сказала тебе, что мне не станет плохо. Просто хотела помочь.
— Спасибо. — Он подержал полотенце на ране еще немного и опустил футболку. — Мне надо проводить тебя. Ты наверняка устала.
— Да уж, это был долгий и трудный день.
— Не все так плохо, — сказал он, когда мы уже поднимались по лестнице.
— Что?
— Ты сказала, что это был долгий и трудный день, но все не так плохо.
— Определенно не так уж и плохо. — Мы добрались до моей комнаты, и я повернулась к нему, прежде чем войти внутрь. — Вообще я должна сказать тебе «спасибо». Ты помог мне сделать кошмарный день не таким уж ужасным. Даже если я и врезалась перед этим в твою машину.
Он кивнул.
— Ну, спасибо
— Без проблем.
— Список растет.
Я изогнула бровь.
— Что за список?
— Список причин, по которым это так тяжело. — Я наклонила голову, побуждая его продолжать. — Теперь ты добавила к этому списку еще сочувствие и нежность. – Он наклонился ко мне и поцеловал в щеку. – Ночи, Кейти, увидимся утром.
А,
Надо начинать составлять собственный список. Сердце в груди подпрыгнуло от обещания увидеться утром.
****
Утром, как и было обещано, у моей двери лежал лист с маршрутом. Сверху лежал листок, на котором под ободряющим словом «СРЕДА» находился список блюд для завтрака с номером телефона для заказа. На полях чьей-то рукой было написано: «Рекомендую яичницу с грибами и артишоками и яйца Блэкстоун[6]
(без бекона, конечно).Под меню лежал листок с детальными инструкциями.
Над именем Гильермо была нарисована морковка и написано «И Джейми». Почерк был неряшливый. Так, теперь я знала, кто был автором рекомендаций по завтраку. Я улыбалась, пока не дочитала до конца.
Несколькими строками ниже Джейми написал еще.
«Если ты захочешь, персонал винодельни с удовольствием приглашает тебя на морскую прогулку по заливу Сан-Франциско. Встречаемся в лобби в 16.00».