Только звезды нейтральны

И вот завершилась долгая многострадальная война. Праздничное настроение царило в Полярном. Как и в Москве, небо Заполярья расцвело огнями праздничных фейерверков.

В первый день мира А. Г. Головко оглядывается на путь, пройденный флотом, с чувством удовлетворения отмечает в своем дневнике, что победители - это поколение людей, «подготовленное комсомолом, воспитанное партией на большевистских принципах, на верности всеобъемлющим идеям ленинизма, в повседневной борьбе с трудностями, сопровождающими строительство социализма, наше поколение оказалось наиболее многочисленным среди участников Великой Отечественной войны. И оно заняло уготованное ему место в этом историческом периоде, заняло по праву, переняв у старшего поколения его опыт, выдержку, традиции, все, что годилось в современных условиях, сохранив традиции и приумножив их. Свидетельство тому - массовый героизм людей хотя бы Северного флота, их моральная стойкость при любых обстоятельствах. Трудно найти более суровые условия, чем в обширной, на тысячи миль морского Заполярья, операционной зоне, на просторах которой мы действовали все это время в штормах, туманах, снежных зарядах, среди ледяных полей, полярной ночью, при минной опасности. И вот в таких условиях Северный флот дал за войну свыше 80 Героев Советского Союза, в том числе двух дважды Героев Советского Союза - катерника Александра Шабалина и морского летчика Бориса Сафонова, свыше 40000 орденоносцев». И особо подчеркивает: «Но не дал ни одного дезертира, ни одного перебежчика… Все показали себя настоящими советскими патриотами. Не знаю ни одного случая, чтобы матросы - масса людей - в минуту смертельной опасности покинули свой корабль или хотя бы ушли со своих боевых постов без приказа командира. Такое исполнение долга возможно лишь при высоком чувстве патриотизма».

В тот счастливый час, когда в Полярном гремели Оркестры и в семьях моряков слышался звон бокалов, Головко, размышляя о будущем, писал: «Выстояв под страшным напором, одержав победу, которая уже сейчас признана исторической, мы обязаны помнить, что немецкий фашизм - всего лишь один из отрядов империализма. Бдительность и еще раз бдительность - вот закон нашего времени в непрекращающейся и только видоизменяющейся схватке двух миров».

Любимые музы

Арсений Григорьевич Головко - от природы жизнерадостный, общительный человек, среди людей и для людей. Это знают его товарищи по оружию - моряки, летчики, партийные и советские работники, историки, художники, кинорежиссеры. Они могут рассказать, как в 1927 году, в год десятилетия Октябрьской революции, курсант училища имени М. В. Фрунзе вступил в ряды Партии и через всю жизнь высоко пронес звание коммуниста. Как не раз избирался в верховные органы страны и, будучи депутатом Верховного Совета РСФСР и СССР, принимал участие в решении государственных вопросов, как чутко реагировал на письма своих избирателей, помогал советом писателям, актерам.

Мне тоже довелось иметь дело с Головко, наблюдать его в разных ситуациях, ощущать его благотворное влияние на окружающих…

Замечу, что Арсений Григорьевич всегда проявлял поразительную осведомленность в литературе. Мы удивлялись: когда он находит время читать? Но многие книги, выходившие в ту пору и еще пахнувшие типографской краской, стопочкой лежали у него на этажерке. Стоило об этих книгах заговорить, как можно было удостовериться в том, что они стоят тут не для украшения. Слово Головко о литературе всегда было мнением взыскательного читателя, обладавшего хорошим вкусом.

Велик был интерес командующего к искусству, будь то театр, музыка, живопись, скульптура. «Я люблю искусство, вероятно, потому, что природа не одарила меня такими талантами», - признавался Головко, не понимая того, что иметь душу художника - это не меньше чем владеть художественным мастерством.

Арсений Григорьевич всегда и всячески поддерживал все виды творчества, не раз приглашал артистов из Москвы. Вот и в самый канун войны в Полярном оказался на гастролях Московский музыкальный театр имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко. 19 июня на спектакль «Перикола» пришло руководство флотом во главе с командующим. И многие зрители решили: опасность пронесло, обстановка разрядилась. А 22-го грянул гром, и театр уехал в Москву, оставив декорации и реквизит. Но у Северного флота был свой театр, и все это хозяйство пригодилось. Главный режиссер театра, молодой, одаренный Валентин Плучек, с успехом ставил пьесы из классического репертуара.

Предельное напряжение и постоянная занятость боевыми делами не мешали Головко бывать на спектаклях. Находил он время и поговорить с артистами.

- Хорошо бы написать пьесу на флотском материале, - однажды сказал он, - хотя бы о подводниках. Ведь есть у нас опытный драматург. Вся боевая жизнь проходит у него на глазах. Не можете ли вы взять на себя это дело?

- Попробуем, - ответил Плучек.

И через несколько месяцев репертуар театра пополнился пьесой Исидора Штока «В далекой гавани».

Далекое Заполярье… Даже прожить там не просто, а нужно еще и воевать.