Только звезды нейтральны

Мы часто виделись, после каждого похода поздно засиживались у него в каюте. Он оставался веселым до тех пор, пока не вспоминал о жене и сыне. Тут он затухал и долго сидел в задумчивости. Мы понимали его состояние, тоже молчали в эти минуты.

Но однажды, приехав в Мурманск, я неожиданно столкнулся с Фисановичем в вестибюле гостиницы. Он держал в руках бутылку вина и тарелку со скромными закусками военного времени.

- Зайди ко мне, что-то увидишь, - сказал он, не останавливаясь.

Я последовал за ним. Мы прошли в конец коридора. Фисанович толкнул дверь, я вошел в номер и сразу понял, что произошло. На диване, поджав ноги, сидела женщина, светловолосая, с осунувшимся лицом, похожая на ту, что видел на фотографии, висевшей в каюте Фисановича, и рядом с ней бритоголовый мальчуган лет пяти в свитере и рейтузах.

- Вот мои пропавшие. Познакомься, - радостно сказал Фисанович и обвел нас всех счастливым взглядом. - Вот они, мои дорогие, - продолжал он, поглощенный хлопотами у стола.

Я взял на руки мальчугана и пошутил:

- Итак, семья Тараса в полном сборе, как в повести Горбатова.

На лице женщины появилась слабая улыбка.

- А что за повесть такая? - спросила она. - Ведь я ничего не знаю, словно проснулась после двух лет летаргического сна.

И она рассказала обо всем пережитом за два года в оккупированном фашистами Харькове.

* * *

Перечитывал свой дневник, и сердце сжималось от боли: Фисанович не дожил до победы.

Приехав в Полярный, мы прошли по улице имени Фисановича и не узнали города, настолько он раздался вширь и застроился.

В одном из музеев боевой славы в Заполярье я снова увидел знакомое лицо с лучистыми глазами и прочитал строки письма, написанного женой героя Еленой Андреевной, обращенного к молодым подводникам. Она свято хранит память не только о своем муже, но и обо всех его товарищах, что отдали жизнь за нашу победу.

Решил, не откладывая, написать Елене Андреевне. И вскоре получил теплое письмо, из которого узнал, что она инженер-кораблестроитель, многие годы работала в конструкторском бюро. А ее сын Тарас поначалу решил стать врачом, окончил медицинский институт, у него появился интерес к несколько необычной области, только одним краем связанной с медициной. Он задался целью разработать собственную конструкцию протезов для людей, лишившихся рук. Идея благороднейшая! Но для этого мало знать медицину, потребовалось стать еще и конструктором. И вот Тарас поступает в Ленинградский политехнический институт. Сейчас он кандидат медицинских наук. Работает над этой проблемой. И я верю, что ученый сделает свой вклад в науку и многие люди от души скажут ему спасибо.

Колышкин, Лунин, Шумихин…

Бригада подводных лодок была в Полярном, можно сказать, земной осью, вокруг которой вращалась вся жизнь маленького городка. И, конечно, мы, журналисты, наведывались туда каждый день и были в курсе если не всех, то очень многих событий. Провожали корабли в море. Ждали их возвращения, участвовали во встречах на пирсе. Когда лодка входила в гавань, с нетерпением ждали традиционных выстрелов. Сколько раз пальнут - столько потопили кораблей. А у командира базы Морденко в сараюшке уже визжали поросята. Вечером, тупорылые, с тонкой коричневой корочкой, они подавались на стол в кают-компании.

Каждому из нас хотелось найти какой-то оригинальный, неповторимый материал, узнать какую-нибудь историю, о чем еще никто не написал.

И все- таки мы все на бригаде -гости, а хозяева, если не считать офицеров штаба бригады, беспрерывно меняются. Одни экипажи уходят в море, другие возвращаются из походов, «отмываются», спят до потери сознания, а после основательного отдыха идут в Дом флота на спектакли, концерты, кино или просто посидеть в ресторане, в теплой дружеской компании. Звенят бокалы, слышатся заздравные тосты. Пьют за победы прошлые и, главным образом, за будущие, ибо все живут завтрашним днем в ожидании нашей общей большой Победы. Ради нее через несколько дней снова пойдут они в море на бой, возможно, на свой последний бой, после чего уже за этот столик никогда не сядут. Об этом вслух не говорят, но так нередко случается…

Еще недавно бывал тут Магомед Гаджиев - яркая, одаренная личность, двенадцатилетним мальчуганом из дагестанского аула он участвовал в гражданской войне. Стало быть, с малолетства воин. Здесь, на Севере, командовал он дивизионом подводных лодок. Каждый его бой - это было новаторство и дерзание. Точными торпедными ударами и метким огнем артиллерии он пускал на дно немецкие корабли. Он точно родился для моря и в море остался навсегда… Теперь он стал человеком из легенды - это о нем написал поэму «Керим» Александр Жаров, которая выдержала строгую проверку временем и до сих пор исполняется с подмостков сцены, по радио и телевидению…