Толковая Библия. Четвероевангелие

По замеч. архиепископа Иннокентия, все это, как показывает самое свойство мыслей и слов было произнесено с выражением величия, подобающего Сыну Божию. «Но вдруг светлый взор его покрылся как бы неким сумраком печали. По божественному лицу Его видно было, что в душе Его одно чувство быстро сменяется другим, и происходит как бы некое сильное внутреннее движение и борьба» (9, с. 107). От мысли о славном будущем Господь внезапно переходит к мысли о настоящем, и вот, «душа», которая должна быть возненавидена, отзывается на эту мысль страшно болезненным ощущением. В самом деле, Христос был безгрешен, а смерть, между тем, есть последствие греха. Ясно, что она была особенно ненавистна, противна «душе» Христа, Его святейшей природе. Кроме того, та именно смерть, которую потерпел Христос, была ужасна и потому, что она являлась наказанием за грехи всего человечества. Христос в этой смерти Своей должен был вкусить всю горечь той чаши, которую Правосудие Божие уготовало грешному человечеству.

И что Мне сказать? Господь так потрясен мыслью о смерти, предвкушением ее горечи, что не находит соответственных слов для выражения Своих чувств. Но это состояние продолжается только несколько мгновений.

Отче! избавь Меня от часа сего! Это — не просьба, а вопрос. Господь как бы размышляет Сам с Собою: «скажу ли Отцу, чтобы Он избавил Меня? — Но на сей час Я и пришел. Нет, Я должен идти на эту смертную борьбу, должен совершить дело, для которого Я и пришел. Пусть совершится все, что судил Мне праведный суд Божий». Христос поборол невольный страх смерти.

Очень вероятно, что Иоанн, сообщая об этом кратковременном «борении» Христа со страхом смерти, говорит этим то же, что синоптики хотели сказать своим рассказом о Гефсиманском «борении» Христа (Мф XXVI:36–46 и парал.).

28. Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю.

Христос просит о прославлении имени Божия — о прославлении, конечно, его смертью и воскресением, за которыми должно воспоследовать осуществление слов Христа о спасении всего человечества (ст. 24). На эту просьбу Сам Бог отвечал с неба Христу, что, как доселе Он исполнял через Христа Свои намерения, так и через смерть Христа вскоре Он прославит имя Свое, т. е. доведет до конца Свое домостроительство о спасении человеческого рода (IX:3; XI:4).

29. Народ, стоявший и слышавший то, говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему.

Всякий раз, когда Сын проявлял Свою преданность Отцу в каком-либо важном случае Своей жизни, Отец отвечал Ему в слух некоторых свидетелей. Так было при крещении, при преображении, и так случилось и в этот раз. Христос в этот торжественный заключительный день Своего пророческого служения посвящает Себя на предстоящее Ему первосвященническое служение — окончательно вступает на путь, ведущий к смерти. Теперь со стороны Отца торжественно объявляется Сыну благоволение за такое решение. Отец возвещает Сыну прославление, т. е. скорое наступление новой эры деятельности Христа — деятельности Его как Царя (Годэ). Нет сомнения, что слова Отца были сказаны, как членораздельные звуки; это видно из того, что некоторые из присутствующих разобрали их, но сочли за слова Ангела.

30. Иисус на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа.

Христос, конечно, и без такого знамения знал, что хотел сказать Ему Отец. Голос был для окружавших Господа иудеев, которые должны были бы обратить внимание на такое чудесное свидетельство о Христе, но по своей невосприимчивости (ср. V:37) все-таки не поняли, что таким образом Сам Бог звал их ко Христу.

31. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон.

После этого замечания, сделанного Христом по отношению к народу, Господь снова возвращается к речи о том, что «час Его» принесет всему человечеству. Теперь тот суд (κρίσιζ), который начался с выступлением Христа на служение (ср. III:19; V:22, 24, 30), подходит к своему концу. Мир, осуждая Христа на смерть, полагает, что этим он совершенно устранит Его от всякого влияния на жизнь свою, а на самом деле не Христос, а этот самый враждебный Христу грешный мир теперь подвергается осуждению. Вместе с тем, изгнан будет из мира вон (по некоторым древним кодексам: вниз — κάτω) и владыка этого мира (князь) или диавол (Еф II:2 [211]). Решение о диаволе будет произнесено «ныне», т. е. в час смерти Христа, но исполнение этого решения будет совершаться постепенно, с приобретением все новых и новых последователей Христу, почему Христос и говорит не «изгнан», а «изгнан будет» (ср. XVI:11).