Толковая Библия Лопухина. Евангелие от Матфея

Впрочем, этот упрек может относиться не к ним одним, но и к некоторым древним толкователям. Напр., Феофилакт пишет: “Господь показывает, что тот, кто много грешит, не может хорошо видеть греха брата своего (δείκνυσι δε ό κύριος, ότι ουδέ δύναται ίδεΐν καλώς το του αδελφού άμάρωημα ό μεγάλα άμαρτάνων); потому что каким образом сможет увидеть прегрешение другого, легко уязвленного, тот, кто сам имеет бревно в глазу?” Но об этом ли говорит Спаситель? Кажется, что Он как раз выражается наоборот, что грех брата мы обыкновенно хорошо видим, а своего собственного большого греха не замечаем. Объяснения западных экзегетов еще более неудовлетворительны, чем объяснение Феофилакта. Так, Толюк говорит, что “собственная греховность лишает человека правильного духовного взгляда, чтобы судить о нравственных преступлениях других.” Цан утверждает, что попавшее в глаз “маленькое постороннее тело затрудняет зрение, а большое делает его невозможным.” Соринка или бревно суть, следовательно, образы малых и больших нравственных недостатков и мешают нам правильно познавать предметы и обходиться с ними. Поэтому Цан считает непонятным, чтобы тот, у кого большой недостаток (как бревно), замечал неважный недостаток у другого, и думает, что “в области телесной жизни” это даже и “невозможно.” Хотя так и бывает на “нравственной почве,” однако все это представляется столь “неестественным,” что на вопрос, почему так именно поступает лицо, к которому Спаситель обращается с речью (τι δε βλέπεις), “не мыслим” никакой удовлетворительный, оправдывающий его деяние ответ.

По поводу этого толкования следует сказать, что действительно, если в глазу брата моего соринка, причиняющая ему боль, а у меня в глазу гораздо большее тело, целое бревно, то последнее мне не только должно причинять боль, но еще и совершенно загораживает от меня какие бы то ни было чужие соринки, или грехи. Что соринка может попасть в глаз брата, – это случается часто и потому вполне понятно. Но каким образом может попасть и находиться в моем глазу целое бревно? В комментариях мы нигде не нашли нужного объяснения. Если скажут, что все это – только образы для обозначения нравственных отношений, то на это можно ответить, что образы должны же сколько-нибудь соответствовать природе и действительности, иначе они окажутся слишком грубыми, неестественными и преувеличенными, что вполне и признают разные толкователи. Мы, с своей стороны, думаем, что под κάρφος 3-го стиха следует разуметь не “соринку” и не “соломинку,” причиняющую боль (об этой боли ничего Спаситель не говорит), а целый действительный “сучок,” festuca, как в русском, славянском и Вульгате, и что этот сучок вовсе не причиняет никакой боли. В глазу всегда отражаются разные внешние предметы, как в зеркале, что может видеть (βλέπειν) всякий, кто близко смотрит в глаз своего брата. Он может видеть отражающиеся за роговой и другими оболочками в глазу другого, в зрачке, предметы (διαβλέπειν – с. 5). Понятно, что такие отражавшиеся предметы не производят и не могут производить никакой боли, и нисколько не препятствуют видеть. В моем глазу может отражаться целое бревно, а в глазу брата – сучок. Я не вижу бревна, а сучок вижу. При таком толковании удовлетворительно объясняется и другое выражение: κατανοειν. Спаситель не говорит: ты не чувствуешь боли от бревна, или ты не видишь его, а собственно не думаешь, не размышляешь о том, что отражается у тебя в твоем собственном глазу (значение κατανοειν только в виде исключения – переходное = просто размышлять, обыкновенное же переходное, направлять внимание на что-нибудь, рассматривать, замечать, примечать – Кремер).

Следовательно, образы, употребленные Спасителем, представляются вполне естественными и отвечающими действительности. Правда, против предлагаемого нами толкования можно возразить, что ему, по-видимому, противоречат выражения следующих 4 и 5 стихов. Об этом мы скажем в своем месте; теперь же заметим, что связь ст. 3-го с предыдущим понятна. В 3 стихе Спаситель объясняет, почему мы не должны судить других, – потому, что судить значит вглядываться в глаза брата, замечать его недостатки, и не обращать внимания на свои собственные. А между тем последние – больше грехов брата. Мысль та же, какая выражена в притче Мф. 18:23-35. К сказанному прибавим, что подобная же мысль встречается в Талмуде в нескольких местах (см. Эдершейм, Жизнь и время Иисуса Мессии, т. 1 с. 678 и след.).

4. Или как скажешь брату твоему: “дай, я выну сучок из глаза твоего,” а вот, в твоем глазе бревно?