Толковая Библия. Том 3

Любопытно, что значение деяния знаменитого предка Иудифи - Симеона, так восхваляемого Иудифью, выступает по Бытию, XXXIV: 30 и XLIX: 5 и д. в совершенно ином освещении. По тексту Бытия, Иаков был очень даже возмущен поступком Симеона. И это не по боязни лишь за последствия столь жестокой расправы; если бы только опасения мести за убиение Сихема руководили Иаковом в неодобрении поступка Симеона, он, конечно, не вспоминал бы об этом поступке с тем же резким порицанием спустя много лет, когда всякая опасность миновала (во втором из указанных мест Библии). Очевидно, Иаков был и принципиально против поступка Симеонова, в котором он видел излишне жестокую месть, узкое самолюбие и напрасное бесчеловечие, особенно ввиду искреннего раскаянии, принесенного Сихемом [ 2 ]. Совершенно в другом освещении выступает дело Симеона по представлению Иудифи. Для нее это дело представляется, прежде всего, одним из достославнейших дел Господа, защитника невинных и карателя надменных угнетателей невинности. Симеон в данном случае являлся простым орудием правосудного гнева Божия и исполнял это предназначение помимо всяких личных интересов и узких соображений. И дело его - было не дело его одного , а всех ревнителей Имени Божия и славы Его, почему дальше имя Симеона и сливается со всеми - сынами, возлюбленными Богом, представителями коих в этом деле являлись Симеон и Левий. Спрашивается теперь, какое из приведенных двух освещений дела Симеона принять за более истинное и удобоприемлемое? Нам кажется, что то и другое вовсе не исключают друг друга и должны сохранять свою силу, взаимно друг друга восполняя и поправляя. В жизни нашей весьма нередки случаи, когда события и явления, по-видимому, совершенно обыденные и вращающиеся в сфере жизни одного известного лица, отражают на себе значение всеобщее, широкое и глубокое на все времена, для всех людей. К числу таких событий принадлежит и разбираемое дело Симеона, в полном своем значении и всестороннем освещении выступившее лишь к позднейшему времени.

Поступок «иноплеменных», вызвавших столь жестокую и заслуженную месть со стороны Симеона, представляется преступным нарушением ясно выраженного запрещения Божия: «Ты сказал: да не будет сего, а они сдепали» (2 ст.). В сообщении об этом поступке в вышеуказанном месте книги Бытия (XXXIV: 7) этим словам соответствует нечто подобное: «а так не надлежало делать». Быть может, оба эти выражения представляют свободный перифраз известного подлинного запрещения Божьего, внесенного во Втор XXIII: 17: «не должно быть блудницы из дочерей Израилевых…» Моисей, как автор не только Второзакония, но и Бытия, конечно, позволяет разуметь это запрещение и под глухо выраженной мыслью указанного места Бытия. Некоторые, впрочем, толкователи справедливо полагают, что это глухое выражение мысли о преступности поступка Сихема употреблено Моисеем неспроста и показывает его строгую применительность к воззрениям и состоянию повествуемого времени. Это время, может быть, еще и не имело ясного и прямого суждения Божьего по указанному вопросу, но руководствовалось лишь обычаем и устанавливавшимися еще тогда нравственными понятиями. Тем не менее эти обычаи и понятия, многие из коих получили после Божественную санкцию при Синае, имели для детей Иакова священное значение, потому что утверждались на основных требованиях естественного нравственного чувства, принадлежали к области тех нравственных начал, которыми, по Апостолу, «языцы закона не имуще, естеством законная творят» , и тем более должны были усвоиться чуткими душами детей Израиля, ввиду его Божественного избранничества. Неудивительно посему, что так близко принято было ими к сердцу несчастное происшествие с Диною и подвигло их на столь страшное дело мести.

Непосредственным продолжением обращения «Господи Боже отца моего Симеона» (2 ст.) - является в 9 стихе мольба: «дай вдовьей руке моей крепость на то, что задумала я» . В этом мыслится все, в чем должна выражаться помощь Божия. Иудифь высказывает и частнее это общее содержание своей молитвы: «сокруши их крепость… уничтожь их силу» (8 ст.); «воззри на превозношение их, пошли гнев Твой» (9 ст.); «устами хитрости моей порази… сокруши гордыню их» (10 ст.); «сделай слово мое и хитрость мою раною и язвою для тех, которые задумали жестокое…» (13 ст.); «вразуми весь народ Твой и всякое племя» (14 ст.).