Толковая Библия. Том 5

В конце второй главы Екклезиаст подошел к главной причине неосуществимости человеческого стремления к счастью. Между человеческим хотением и его выполнением стоит Некто, Кто может отнять хлеб у одного и дать другому. Теперь в 3 главе он углубляется в эту мысль и распространяет ее на всю сферу человеческой жизни. И здесь Екклезиаст находит тоже беспрогрессивное круговращение, тоже неустранимое влияние законов, и здесь все человеческие желания и предприятия стоят в постоянной зависимости от времени и обстоятельств и, подобно явлениям внешней природы, проходят в строгой последовательности. Всему свое время, и время всякой вещи под небом. "Hephez" значит "собственно:" склонность, намерение, предприятие. Екклезиаст говорит здесь не о предметах природы, а о деятельности человеческой, о явлениях человеческой жизни, как это видно и из дальнейшего развития мысли. Он хочет сказать, что факты человеческой жизни не суть продукты вполне свободной воли человека, лежат вне пределов его сознательных желаний.

9. Что пользы работающему от того, над чем он трудится?

В этой зависимости человеческой жизни от посторонних влияний, неустранимых волею человека, лежит главная причина бесплодности человеческих усилий, неосуществимости человеческого стремления к счастью.

10. Видел я эту заботу, которую дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в том.

А между тем человек не может погасить в себе жажды высшего блага. Его стремление к счастью, вложенное в него Самим Богом, постоянно и неудержимо толкает его на новые труды, на новые искания.

11. Все соделал Он прекрасным в свое время, и вложил мир в сердце их, хотя человек не может постигнуть дел, которые Бог делает, от начала до конца.

Мир полон гармонии, и дух человека носит на себе печать вечности; однако Божественный миропорядок остается непостижимым для человека и не может быть приведен в гармонию с человеческой волей. Все соделал Он прекрасным в свое время, т.е. все, созданное Богом, прекрасно в свое время и в своем месте, в общей системе мирового бытия.

И вложил мир в сердце их. Еврейское слово olam в переводах передается различно: "вечность" (LXX), "мир" (вульгата и перевод), "разум", "покров" и т. д. Но так как это слово вообще в библии и в частности в книге Екклезиаста (1:4,10; 2:16; 3:14; 9:16 и др.) значит "вечность", то и в данном месте следует держаться этого значения. Лишь в послебиблейской литературе словом olam стал обозначаться и мир, как бесконечно продолжающийся. "Вложить в человека вечность" значит одарить его богоподобными свойствами, наложить на человеческую природу отпечаток вечности, божественности. Стремление человека к высочайшему благу, к вечному счастью, служит выражением его богоподобности.

12. Познал я, что нет для них ничего лучшего, как веселиться и делать доброе в жизни своей. 13. И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это — дар Божий.

Глубокое противоречие, скрытое в природе человека, с одной стороны стремление к вечности, с другой — ограниченность его разума, являются главной причиной неудовлетворенности человеческого духа, его всегдашних разочарований. Чтобы более или менее избежать последних, человек должен примириться раз навсегда с мыслью о том, что высшее счастье (Ithron) под солнцем невозможно. Он должен, так сказать, понизить свои требования к жизни и, отбросив искание высочайшего блага, удовольствоваться относительным благом, тем, что сравнительно хорошо, что "лучше" (tob). Если высшее благо — Ithron невозможно, то относительное благо Tob вполне доступно человеку. В чем же заключается это Tob?

Познал я, что нет для них ничего лучшего (Tob), как веселиться и делать доброе в жизни своей. Благой труд и спокойное наслаждение земными радостями — вот единственно доступное для человека счастье. Пока человек стремится к абсолютному счастью на земле, он осужден на постоянные разочарования. Даже и лучшие моменты его жизни отравляются мыслью о непрочности счастья, удручающей заботой о будущем.