35. Ранее не было речи о том, чтобы автору заповедано было поститься в течение трех недель. Отмечено лишь, что он постился согласно воле Ангела семь дней перед вторым (V:13
, 20–21) и третьим видениями (VI:35). Так как три седьмины поста исполнились к началу третьего видения, то нужно предположить, что подобные же приготовления имели место и перед первым видением. Умолчание о них объясняется тем, что внимание автора было сосредоточено не на внешней обстановке, а на философской проблеме, которую он пытается разрешить. Уже Фабрицию бросилось в глаза сходство данного места с книгой пророка Даниила (X:2), которой автор подражает во многих случаях. Даниил перед своим главным видением постится три недели, не вкушая ни хлеба, ни мяса, ни вина. Фолькмар и Эвальд признают в данных словах ссылку на книгу Даниила, так как в повелении Божием Даниилу писатель нашей книги видел заповедь, обращенную к нему самому. На Библию в то время смотрели, будто бы, как на слово Божие, обращенное не к одному только известному лицу, но и к каждому читателю в отдельности. Против такого понимания говорит та самостоятельность, которую автор обнаруживает в отношении к своему образцу: он разбивает трехнедельный пост, предшествующий видению Даниила, на три поста по седмице каждый перед каждым из трех первых видений.38. Ср. Быт I:1–3. Творческое слово
39. Быт I:2. «Звука человеческого голоса еще не было по Твоей воле» (abs te). Бог считается Создателем человеческого голоса: Он руководит человеком при наречении им имен животных (Быт II:19–20)
40. Свет существует до творения мира. Он составляет часть Божественного Существа. На земле можно видеть только скудную часть этого света, другая составляет принадлежность того мира, творение которого предшествует земле.
41. Амвросий отожествляет духа тверди со Св. Духом (De Spiritu Sancto, II, 7). «Ездра научает нас, что Дух сотворен, говоря в третьей книге: «И во второй день Ты сотворил духа тверди». Но для такого понимания нет оснований. Раньше (39) говорилось уже о Духе, носившемся при начале творения. Под Ним несомненно разумеется Дух Божий, орган Божественного откровения. Послепленное иудейство было убеждено, что приказание Бога могло быть обращено только к разумному существу. Таким образом сложилось представление о Духе тверди, т. е. об Ангеле, стоящем во главе небесного свода (ср. Быт I:6).