Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги учительные.

Продолжение ответной речи Иова на речь Вилдада. 1–12. Попытки Иова объяснить причину своих страданий и их неудовлетворительность. 13–19. Возникающие на этой почве новые недоумения. 20–22. Просьба о помиловании.

1. Опротивела душе моей жизнь моя; предамся печали моей; буду говорить в горести души моей.
2. Скажу Богу: не обвиняй меня; объяви мне, за что Ты со мною борешься?

1–2. Иов не чувствует желания продолжать жизнь (IX:21 и д.); она ему противна, вызывает одни лишь жалобы. Рассеять, уничтожить подобное настроение и тем возбудить желание жизни мог бы Господь своим ответом, за что страдает и наказывается Иов (ср. III:20–23). Но он выступает только в роли карателя, не объясняет его вины.

3. Xорошо ли для Тебя, что Tы угнетаешь, что презираешь дело рук Твоих, а на совет нечестивых посылаешь свет?
4. Разве у Тебя плотские очи, и Ты смотришь, как смотрит человек?
5. Разве дни Твои, как дни человека, или лета Твои, как дни мужа,
6. что Ты ищешь порока во мне и допытываешься греха во мне,
7. хотя знаешь, что я не беззаконник, и что некому избавить меня от руки Твоей?

3–7. Тщетны и личные усилия Иова постичь причину постигших его бедствий и тем облегчить свою скорбь. Вины за собою он не знает, а делаемые им предположения в целях выяснить, за что его карает Господь, не могут быть признаны удовлетворительными, так как не совместимы с представлением о Боге. Недопустимо, во-первых, чтобы Господь наказывал создание Своих рук (Быт II:7; Пс СXXXVIII:15) потому, что это доставляет Ему удовольствие (ст. 3). Такое предположение противоречит божественной любви, которой человек обязан своим существованием. Во-вторых, невозможно думать, что наказание — результат ошибки, незнания (ст. 4). Она свойственна ограниченному по уму человеку, судящему по внешности, но не всеведущему Богу, знающему сердце людей (1 Цар XVI:17; Сир XXIV:27–28). Нельзя, наконец, предположить, что жизнь Господа так же кратка, как и жизнь человека, и потому Он, боясь упустить время для наказания, не дает греху Иова обнаружиться, а нарочно изыскивает его вину и безвинного раньше времени и без всякой необходимости подвергает каре (ст. 5–7).

8. Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом, — и Ты губишь меня?
9. Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обращаешь меня?
10. Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня,
11. кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня,
12. жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой?

8–12. Все приведенные предположения не имеют и не могут иметь места. Но в таком случае возникает новое недоумение. Как первый, созданный из глины человек, так точно и Иов — создание Божие, прямое дело рук Господа. По воле Божией из человеческого семени («молоко») зародился в утробе матери его организм, силою Божьею созданы различные члены один за другим («Твои руки … образовали всего меня кругом» — ст. 8), и ею же он превращен затем в полного человека («кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня», ст. 11; ср. Пс СXXXVIII:13), над которым в течение всей остальной жизни непрестанно бодрствовал божественный промысл (ст. 12). И если теперь Божественный Xудожник уничтожает свое создание (ст. 8), мало того, предмет попечения и забот, то Он совершает непонятный, непостижимый акт самоуничтожения.

13. Но и то скрывал Ты в сердце Своем, — знаю, что это было у Тебя, —
14. что если я согрешу, Ты заметишь и не оставишь греха моего без наказания.