Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги учительные.

4–5. Указанное в ст. 3 значение притчи имеют прежде всего для юношества, но затем и для людей взрослых, опытных и мудрых. Первым притчи дают «смышленность», евр. орма, собст. лукавство (Быт III:1), как и греч. πανουργία, лат. astutia; здесь в добром смысле (ср. VIII:5, 12; XIII:16; XIV:15; XXII:3) — благоразумия или предусмотрительности, для избежания от сетей хитрых и злонамеренных (ср. Мф X:16), — а также вообще знание и рассудительность (евр. даат узимма, LXX: αίόθησιν κ. ένγοιαν, Vulg.: scientiam el intellectum). Но притчи, как готовые правила житейской и духовной мудрости, полезны и для людей зрелых и мудрых: мудрый слушая эти притчи становится еще мудрее, и разумный приобретет «искусство управлять» (особ. государством, сн. XI:14), евр. тахбулот. LXX: κυβερυγησις (управление кораблем). Vulg.: gubernacula, слав.: строительство, т. е. вообще искусство или навык к благоустроению жизни (сн. XX:18; XXIV:6). В ст. 6 говорится, что разумный при помощи притчей не только сумеет благоустроить жизнь свою (религиозную, нравственную семейную и общественную), но еще навыкнет понимать замысловатые и загадочные речи, евр. мелица вехидот, LXX: σκοτεινών λογον κ. αινίγματα. По-видимому, здесь разумеются такие специальные притчи загадочного свойства, какие особенно имеют место в гл. XXX. Древние, особенно жители Востока, высоко ценили искусство предлагать и отгадывать загадки (ср. Суд XIV:12–19). Царица Савская приходила в Иерусалим, из дальней страны чтобы испытать Соломона загадками и поучиться заключенной в них мудрости Соломона (3 Цар X:1). Впрочем, ввиду того, что в рассматриваемом ст. 6 выражении «замысловатая речь» (мелица) и «загадка» (хида) сопоставляются с более общими выражениями «притча» (машал) и «слова мудрых» (дибре хакамим), можно думать (свв. Афан. Вел. и И. Злат.), что в ст. 6 имеются в виду «не хитросплетенные слова, обольщающие видом правдоподобия, но точные, как бы познанные самими говорящими и выражающие как бы приговоры, произносимые ими» (напр., XV:13–14). Обыкновенно люди определяют дела по последствиям, премудрый же открывает причины действий, чтобы человек, зная причины зол, остерегался их, и представляет как бы краткий очерк движения души (напр., X:12; XIII:4; XIV:11) «…Если ты исследуешь каждое изречение книги ты найдешь, что оно сказано и написано для того чтобы слушающие познавая причины зол и благ, избегали худого, и творили доброе». Мидраш в целом стихе видит указание на Тору.

6. чтобы разуметь притчу и замысловатую речь, слова мудрецов и загадки их.
7. Начало мудрости — страх Господень; (доброе разумение у всех, водящихся им; а благоговение к Богу — начало разумения;) глупцы только презирают мудрость и наставление.

7. Не относится к надписанию (как думали Эвальд, Филиппсон, Берто, Кейль и др.), а начинает собой уже первую часть книги по девятую главу включительно. В слав. русск. Библии средина стиха (в русск. синод. перев. заключенная в скобки) читается только у LXX и представляет заимствование из Пс CX:10, хотя это добавление и хорошо подходит к содержанию стиха по текстам евр. и Вульг., служа пояснением его смысла.