1. Сын мой! храни слова мои и заповеди мои сокрой у себя. (Сын мой! чти Господа, — и укрепишься, и кроме Его не бойся никого.)2. Храни заповеди мои и живи, и учение мое, как зрачок глаз твоих.3. Навяжи их на персты твои, напиши их на скрижали сердца твоего.4. Скажи мудрости: «ты сестра моя!» и разум назови родным твоим,5. чтобы они охраняли тебя от жены другого, от чужой, которая умягчает слова свои.1–5. Общее введение к последующему увещанию против увлечений соблазнами распутной жены имеет и в содержании и в форме много общего с прежними подобными же вводными замечаниями Премудрого (I:8
; II:1; VI:20; частнее ср. ст. 2 и IV:4; ст. 3 и III:3). В тексте LXX слав. в начале ст. 2 есть добавление: υιέ, τίμα τον Κύριον, καί ίσχύσεις, πλήν δέ αύτού μή φοβού άλλον, сыне, чти Господа, и укрепишися! кроме же Его не бойся иного. Хотя эти слова и не встречаются в других переводах, и, на первый взгляд, как бы несколько прерывают течение речи, однако, ввиду аналогичных мест книги Притчей (I:7; III:7), возможно что эти слова были и в еврейском оригинале, бывшем у LXX.Наставление в ст. 4 — назвать мудрость сестрою, а разум — родным (свойственником) характерно как вообще для семитического образа представления отношений между лицами и предметами (напр., Иов XVII:14; ХХХ:29); но и особенно для ветхозаветно-библейского учения о премудрости (сн. Прем VIII:2; Сир XV:2): мудрость должна стать возлюбленным другом искателя ее, предметом его любви и вожделения. Цель мудрости, — без сомнения, благоустроение всей жизни человека, но здесь (ст. 5) указывается лишь одна из целей и одно из проявлений мудрости: мудрость дает возможность ревнителю ее устоять против обольщений прелюбодейной жены.
6. Вот, однажды смотрел я в окно дома моего, сквозь решетку мою,7. и увидел среди неопытных, заметил между молодыми людьми неразумного юношу,8. переходившего площадь близ угла ее и шедшего по дороге к дому ее,9. в сумерки в вечер дня, в ночной темноте и во мраке.6–9. Совершенно противоположен правилам мудрости образ действий юноши безумного: он вовсе не держится предписываемых мудростью правил — удалять путь свой от жены прелюбодейной и не приближаться к двери дома ее (V:8
), или — изгонять из сердца всякое похотливое увлечение красивой внешностью блудницы (VI:5); напротив, он намеренно направляется к дому ее (VII:8), видимо исполненный похоти к ней и преступных намерений, удовлетворению которых (содействует случай предвиденной, быть может, встречи (ст. 9, по-видимому, указывает на то, что юноша усиленно искал приключений) с женой блудницею, обольстительные приемы которой сейчас изображаются, ст. 10–20.
10. И вот — навстречу к нему женщина, в наряде блудницы, с коварным сердцем,11. шумливая и необузданная; ноги ее не живут в доме ее:12. то на улице, то на площадях, и у каждого угла строит она ковы.13. Она схватила его, целовала его, и с бесстыдным лицом говорила ему:14. «мирная жертва у меня: сегодня я совершила обеты мои;15. поэтому и вышла навстречу тебе, чтобы отыскать тебя, и — нашла тебя;16. коврами я убрала постель мою, разноцветными тканями Египетскими;17. спальню мою надушила смирною, алоем и корицею;18. зайди, будем упиваться нежностями до утра, насладимся любовью,19. потому что мужа нет дома: он отправился в дальнюю дорогу;20. кошелек серебра взял с собою; придет домой ко дню полнолуния».