Толкование Евангелия

Что Евангелист Иоанн исчислял время не по-еврейски, доказательством служат другие места его Евангелия, в которых он определяет время часами. Рассказывая о том, как он сам и Андрей пошли за Иисусом и пробыли у Него день тот, Иоанн поясняет: Было около десятого часа (Ин. 1, 39); то есть: пробыли они у Иисуса весь день, до десятого часа. Если считать по-нашему, то, пробыв у Иисуса до десятого часа пополудни, они действительно пробыли у Него весь день; а если считать по-еврейски, то, пробыв у Иисуса только до четвертого часа пополудни, Иоанн не мог бы сказать, что он и Андрей пробыли у Него весь день. В другом случае, когда Иисус, возвращаясь с учениками Своими через Самарию в Галилею, остановился у колодца Иакова отдохнуть, Иоанн поясняет, что тогда было около шестого часа и что пришла женщина из Самарии почерпнуть воды (Ин. 4, 6–7); если считать время по-еврейски, то окажется, что самарянка пришла за водой около двенадцати часов дня, или около полудня; между тем известно, что на востоке не принято ходить за водой в полдень, а потому следует признать, что и в этом случае Евангелист Иоанн определял время не по еврейскому счету.

Несогласные с таким толкованием говорят, что неправдоподобно в краткий утренний период времени вмещать такие крупные события, как суд синедриона, первый суд Пилата, суд Ирода, второй суд Пилата и бичевание Иисуса Христа.

В таких странах, как Палестина, все занятия и работы всегда начинались с рассветом, так как жители их спешили побольше сделать утром, до наступления дневного зноя. Да и вообще в прежние времена, даже не очень отдаленные, и не только в жарких странах, рано ложились спать, рано и пробуждались. Даже у нас, при Петре Великом, сенаторам было вменено в обязанность являться в заседания Сената в шесть часов утра. Поэтому будет вполне правдоподобным считать, что вторичный суд синедриона начался с рассветом, с наступлением утра, до восхода солнца, тем более, что это подтверждают все Евангелисты. Первый из них говорит, что когда настало утро, первосвященники и старейшины народа имели совещание… (Мф. 27, 1). По сказанию второго, это произошло немедленно поутру (Мк. 15, 1). Лука говорит: И как настал день, собрались старейшины… (Лк. 22, 66). Иоанн же свидетельствует, что было утро, когда повели Иисуса в преторию (Ин. 18, 28). Все эти свидетельства доказывают, что не в двенадцатом часу дня (по нашему счету) Пилат судил Иисуса, а немедленно поутру, как только настал день, когда дневной свет сменил ночную тьму.

Вторичный суд синедриона был созван лишь для соблюдения формальности, продолжался недолго и ограничился допросом Обвиняемого (Лк. 22, 66–71; 23, 1), на что могло потребоваться не более десяти минут; такая быстрота вполне правдоподобна при понятной торопливости синедриона. Заседание происходило не в доме Каиафы, где был первый суд, а в постоянном помещении синедриона (Лк. 22, 66), в одном из храмовых зданий. Немедленно же после произнесения приговора весь синедрион отправился к Пилату, дворец которого был тут же, около башни Антония; следовательно, на переход этот затрачено было очень мало времени. Первый суд у Пилата был краток. Отправление Иисуса Христа к Ироду, занимавшему помещение тут же, близ претории, и пребывание Его у Ирода тоже не могли потребовать много времени: ни на один вопрос Ирода Христос не ответил (Лк. 23, 9), и Ирод ограничился лишь издевательством над Ним. Более продолжительным был второй суд у Пилата, прерванный на время бичеванием Иисуса Христа и потом опять возобновленный. Трудно определить с точностью время, употребленное на это, но думаю, что на второй суд с бичеванием потребовалось не более часа; но если даже от начала второго суда Пилата и не до конца его, а только до произнесения Пилатом слов «се, Царь ваш!» — прошел целый час, то все же будет вполне правдоподобным считать, что от начала второго суда синедриона и до произнесения Пилатом этих слов прошло не более двух часов.

Все это произошло 14-го нисана, в пятницу, в 783 году от основания Рима, то есть 7 апреля, когда от рассвета в Иерусалиме и до шести часов пополуночи должно было пройти по крайней мере полтора или два часа. И если принять во внимание торопливость синедриона, имевшего основательные опасения, что народ помешает осуществлению его замыслов, то придется признать, что все события от начала второго суда синедриона и до произнесения Пилатом известных слов могли вместиться в период времени от рассвета и до шести часов пополуночи.