Толкование книг Нового Завета. 2 Коринфянам

Именно для того, чтобы щадить коринфян от сурового наказания (см. 2 Кор. 13:2,10; 1 Кор. 4:21), Павел доселе не приходил в Коринф. Он милостиво решил дать им больше времени на то, чтобы они исправили ошибки, о которых он писал в 1 Коринфянам. Кроме того, некоторые члены коринфской церкви дали себя обмануть и стали проявлять по отношению к нему непослушание (что и вынудило Павла написать то «строгое послание», о котором идет речь во 2 Кор. 2:4), инициаторами которого были лжеучителя, пришедшие в церковь, и Павел хотел дать им время покаяться. Апостол перед своим посещением Коринфа также надеялся на добрые вести от Тита о покаянии коринфян, об их отказе иметь дело с лжеапостолами. О таком сообщении, добром, как надеялся Павел, идет речь во 2 Кор. 7:6. Апостол проявил по отношению к коринфянам терпение и чуткость. Он знал, что, как писал Августин: «Как строгость готова наказывать ошибки, которые она может раскрыть, милосердие не хочет раскрывать ошибки, за которые должно наказывать» (цит. по Philip E. Hughes, The Second Epistle to the Corinthians, The New International Commentary on the New Testament [Grand Rapids: Eerdmans, 1992], 47).

Всегда стремящийся не создавать ненужных конфликтов, Павел тут же добавил: Не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей. Павел никогда не злоупотреблял своим апостольским авторитетом ради завоевания престижа или власти, или достижения других корыстных целей. Его цель, даже когда он наказывал непослушных христиан, состояла в той радости, которую принесет им святость.

Павел был уверен в том, что в своей вере (своем спасении) коринфяне останутся тверды (см. Рим. 5:2; 1 Кор. 15:1; Гал. 5:1; Флп. 1:27). Он не претендовал ни на какую власть над верою коринфян, потому что это личное дело между ними и Богом. Спасающая вера всегда остается личным делом в отношениях между верующим человеком и Господом. И никто, кроме Господа, не властен над этими отношениями. Спасение – дело личное, поэтому не вписывается ни в какие иерархические рамки церковной организации. Павел рассудил не только ради них, но и сам в себе не приходить к Коринфянам опять с огорчением. Апостол намекал здесь на довольно болезненный визит в Коринф, который имел место ранее. Узнав о прибытии лжепророков, Павел оставил Ефес и поспешил в Коринф, чтобы на месте разобраться в ситуации. Визит этот оказался неудачным; более того, кто-то (вероятно, из лжеапостолов) открыто оскорбил Павла (см. 2 Кор. 2:5–8,10; 7:12), а коринфяне в защиту апостола не выступили. Именно это посещение Коринфа и послужило Павлу поводом для написания «строгого послания», о котором он упоминает в стихе 2:4. Дав коринфянам время для покаяния, Павел надеялся избежать еще одной болезненной встречи с ними. Таким образом, изменение планов было продиктовано не легкомыслием или ненадежностью апостола, как утверждали лжеучителя, а его чуткостью по отношению к любимой церкви.

ЧИСТОТА

Ибо, если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? Это самое и писал я вам, дабы придя не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться; ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас (2:2–3)

Чуткость и терпение Павла по отношению к коринфянам вовсе не означали, что он не желал их наказывать в случае непослушания. Стремление к чистоте церкви породило в нем готовность при необходимости огорчать их. И если бы дело дошло до этого, единственное, что могло бы его обрадовать, – это покаяние тех, кто огорчен им. Именно его беспокойство о чистоте коринфской церкви побуждало апостола писать те послания, которые он им и писал. Павел, конечно, надеялся, что они покаются, дабы придя в Коринф, не иметь огорчения от тех, о которых ему надлежало радоваться. Однако в отличие от многих нынешних евангельских церквей Павел не ставил единство церкви выше истины и святости. Он был готов бороться с нераскаянным грехом даже ценой собственной радости.