Tолкование на Апокалипсис (пер. М. Боголюбского)

Царями земными, думаем, называются здесь начальники, как о Иерусалиме сказал Псалмопевец, се князи его собрашася (Пс. 2, 2). Говорит же о них, что они, совершавшие в нем блуждение от заповедей Божиих, будут рыдать, видя или слыша о запалении и опустошении его, ужасаясь внезапной перемене, как в самое короткое время случилось сие.

XVIII, 11 и 12. «И купцы земстии возрыдают и восплачутся о нем, яко бремен их никтоже купует ктому, бремен злата и сребра, и камения драгаго и бисера, и висса и порфиры, и шелка и червени».

И купцы земстии возрыдают. Ибо когда погублены будут жившие по власти и роскоши, не будет нужды покупать сие и злоупотреблять сим.

XVIII, 12 и 13. «И всякаго древа фиинна, и всякаго сосуда из кости слоновыя, и всякаго сосуда от древа честнаго, и медяна и железна и мраморна, и корицы и фимиама, и мира и ливана, и вина и елея, и семидала и пшеницы, и скота и овец».

При сем подразумевается: никто не покупает. Смотреть же как должно, какому из городов обычно покупать сие, и кому из людей более вожделенно приобретение излишнего для неумеренного наслаждения.

И коней и колесниц (ρεδων) и телес – излишнее употребление, колесницами же обозначаются разного рода экипажи, ибо redium по-латыни есть повозка, из родительного множественного через усечение вышло ρεδων.

XVIII, 14. «И душ человеческих. И овощи похотей души твоей отъидоша от Тебе, и вся тучная и светлая отъидоша от Тебе и ктому не имаши обрести их».

И душ человеческих. И не будешь торговать душами человеческими, порабощая свободных, и не будешь наслаждаться всем, что было у тебя прежде тучного и блистательного.

XVIII, 15-17. «Купцы сими обогащашеся от нея, издалеча станут за страх мучения ея, рыдающе и плачущеся, и глаголюще: горе, горе град великий, облеченный виссом и порфирою и червленицею, и позлащенный златом и камением драгим и бисером: Яко во един час погибе толико богатство».

Горе, горе град великий. Выставляет на вид страдания сего Вавилона, слезами по нем изображая величие несчастья, которое испытает город, хвалившийся прежде царственным достоинством.

XVIII, 17-19. «И всяк кормчий, и всяк плаваяй в кораблех, и всяк, елик в мори делаяй, издалеча сташа. И вопияху, видяще дым раждеждения его, глаголюще: кий подобен граду великому? И положиша персть на главах своих, и возопиша плачущеся и рыдающе, глаголюще: горе, горе, град великий, в нем же обогатишася вси имущии корабли в мори, от чести его, яко единем часом запусте».

Имущии корабли в мори. Может быть морем в иносказательном смысле называется настоящая жизнь, как подверженная многим волнениям, и торгующими в нем – плавающие, как рыбы, в житейском волнении, но возможно, что и город, терпящий сие, будет при чувственном море, и получает все от плавающих по нему, и потому своим опустошением будет причиной их плача. Сие же потерпеть при конце видимого необходимо и купцам всемирного Вавилона, т.е. смешения, безутешно оплакивать удовольствия настоящей жизни, когда против воли будут удалены от них, и будут уязвляемы совестью за дела свои.

XVIII, 20. «Веселися о сем небо, и Святии Апостоли и пророцы, яко суди Бог суд ваш от него».