Иное — истолковательно. Господь наш Иисус Христос обретается говорящим в Евангелиях: сей же есть суд, яко свет прииде в мир, и возлюбиша человецы паче тму, неже свет: беша бо их дела зла. Всяк бо злая делаяй ненавидит свет и не приходит к свету (Ин. 3, 19–20). Но если Единородный есть Свет истинный и тварь точно так же может быть истинным светом, то почему же Он приходит, чтобы осветить ее, а она любила тьму? И как вообще она может не приходить к свету, если сама она есть Свет истинный? Ведь то, что присуще предметам по их природе, имеет эту принадлежность вкорененною, [99] — а что избирается по желанию, то не имеет такой устойчивости. Так, например: не вследствие собственной воли каждый приобретает бытие разумным человеком, ибо имеет это от природы, но по своему желанию каждый может быть или дурным, или добрым и точно так же во власти каждого любить правое или противоположное. Если поэтому тварь есть свет по природе, ибо этим именем обозначается истинный (Свет), то почему же она не приходит к свету, или каким образом может любить тьму, очевидно, как не могущая по природе быть Светом истинным, но, напротив, совершающая свободно произвольный выбор лучшего или худшего? Таким образом, противники наши должны или осмеливаться утверждать, что у Сына нет природных преимуществ над тварью, дабы яснее обличилось их богохульство и чтобы они от всех услышали: потребит Господь вся устны льстивыя, язык велеречивый (Пс. 11, 4), — или же, если ясно признают, что эти качества присущи Ему по сущности Его, пусть не объединяют с Ним в единство природы тварь, не имеющую этого, как только что доказано нами.
Иное. Если не одно только Слово Бога есть Свет истинный, но подобно Ему также и тварь может быть Светом истинным, то по какой причине говорит: Аз есмь свет мира (Ин. 8, 12)? Или каким образом мы можем лишиться превосходнейшего преимущества природы, если и мы можем быть истинным Светом, как (и всякая) тварная сущность имеет его (свет)? Если же Единородный говорит истину: Аз есмь свет мира, то, очевидно, тварь может быть светом только чрез получение его от Него, и не иначе. А если так, то она не единоприродна Ему.
Иное. Если не один только Сын есть истинный Свет, но свойственно это и тварям, то что же скажем в том случае, когда премудрейший Петр пишет нам в Послании: вы же род избранный, царственное священство, народ святый, люди в приобретение, да доблести возвещаете из тьмы вас Призвавшаго в чудный Свой свет (1 Пет. 2, 9)? Какая же вообще есть в нас тьма или в какой же мы оказались тьме, если и сами мы суть истинный Свет? И каким образом могли мы быть призваны к свету, если бы не находились во тьме? Но не говорит неправды и проповедник истины, дерзнувший сказать: доказательства ли ищете того, что во мне говорит Христос (2 Кор. 13, 3). И мы призваны в чудный Его свет (1 Пет. 2, 9), следовательно, от тьмы, и не иначе. А если это справедливо, то тварь не есть истинный Свет, но один только Сын есть собственно и истинно Свет, тварные же предметы — по причастию к Нему, и потому они не единоприродны (Ему).
Другие доказательства с присоединением изречений (Писания), посредством простейших размышлений приводящие читателей к исповеданию того, что один только Сын Бога есть Свет истинный, природа же тварей освещается от сообщения (света) от Него, не имея возможности быть Светом по существу, как Тот
