Толкование на Евангелие от Иоанна

2. Но заметь и скромность евангелиста. Он не употребляет слов укорительных, а, сколько можно было, смягчает вину (учеников Иоанновых), говоря просто: бысть стязание. А что состязание это происходит от зависти, видно из последующих обстоятельств, изложенных евангелистом также без укоризны. Приидоша, говорит он, ко Иоанну ирекоша ему: равви, Иже бе с тобою обонпол Иордана, Емуже ты свидетельствовал еси, се, Сей крещает, и еси грядут к Нему (ст. 26), то есть к Тому, Которого ты крестил; это они выражают словами: Емуже ты свидетельствовал еси. Они как бы так говорили: Тот, Которого ты сделал известным и славным, Тот осмеливается на то же, что и ты делаешь. Но они не сказали: Которого ты крестил, – в таком случае они были бы принуждены вспомнить и о гласе, бывшем свыше, и о сошествии Духа; а что они говорят? Иже бе с тобою обонпол Иордана, Емуже ты свидетельствовал еси, то есть Который был в числе учеников твоих, Который не имел в себе ничего, больше нашего, Тот, отделившись от тебя, крещает. Но не этим только они думали возбудить Иоанна, а и тем, что их слава стала наконец затмеваться: все, говорят они, идут к Нему Отсюда видно, что они не одолели и того иудея, с которым имели состязание. А говорили это потому, что были еще несовершенны и еще нечисты от любочестия. Что же Иоанн? Опасаясь, чтобы они, отделившись и от него самого, не сделали еще чего-либо более худого, он не сильно упрекает их; а что говорит? Не может человек приимати ничесоже, аще не будет дано ему с небесе (ст. 27). Если здесь он еще не очень высоко отзывается о Христе, ты не удивляйся этому: учеников, проникнутых такими чувствами, он не мог вдруг и с первого раза научить всему. Он хочет сперва поразить их страхом и показать, что они, враждуя против Него, враждуют не против кого-либо другого, а против Самого Бога. Таким образом, что говорил и Гамалиил: не можетеразорити то, да не како и богоборцы обрящетеся (Деян. 5, 39), то прикровенно выражает здесь и Иоанн. Говоря: никто не может взять, аще не будет дано ему с небесе, он показывает, что они домогаются невозможного и оказываются поэтому богоборцами. Что же? Сообщники Февды разве не от себя самих взяли? Но они взяли, и тотчас были рассеяны и погибли. Дела же Христовы не таковы. Таким образом Иоанн незаметно и успокаивает их, показывая, что затмевающий славу их – не человек, а Бог. Поэтому, если и дела Его славны и все идут к Нему, удивляться не должно: таковы дела Божественные, и совершающий их есть Бог, иначе Он никогда не смог бы совершить столь великих дел. Дела человеческие удобопостижимы и непрочны, скоро разрушаются и погибают. А эти дела не таковы; следовательно, они дела не человеческие. И смотри, как слова: Емуже ты свидетельствовал еси, которые ученики Иоанна думали обратить к унижению Христа, Иоанн обращает против них же самих. Показав сперва, что Христос прославился не от его свидетельства, он потом заграждает им уста таким образом: не может, говорит, человек приимати от себе ничесоже, аще не будет дано ему с небесе. Что это значит? Если то есть вы вполне держитесь моего свидетельства и признаете его истинным, то знайте, что по этому самому свидетельству надлежит предпочитать не меня Ему, а Его мне. А что я свидетельствовал? Об этом я вас призываю в свидетели. Поэтому он и присовокупляет: сами мне свидетельствуете, яко рех: несмь аз Христос, но яко послан есмь пред Ним (ст. 28). Итак, если вы, держась моего свидетельства, ставите это мне на вид и говорите: Емуже ты свидетельствовал еси, то знайте, что Он не только не уничижается принятием от меня свидетельства, но еще более возвышается от этого. Иначе говоря, то свидетельство было не мое, а Божие. Таким образом, если вы меня считаете человеком, достойным вероятия, то ведь я, между прочим, сказал также, что я послан пред Ним. Видишь ли, как он мало-помалу показывает им, что то свидетельство есть Божественное? Смысл его слов таков: я служитель, и говорю слова Пославшего меня, не льстя Ему по человеческому пристрастию, но служа Его Отцу, пославшему меня. Я не угождал Ему свидетельством своим, а говорил то, что послан сказать. Итак, не считайте меня поэтому великим; в этом открывается Его величие. Он Сам есть Господь всех этих дел. Объясняя это, Иоанн присовокупляет: имеяй невесту жених есть, а друг женихов, стоя и послушая его, радостию радуется за глас женихов (ст. 29). Но почему он, говоривший прежде: несмь достоин, да отрешу ремень сапогу Его (1, 27), теперь называет себя другом Его? Он говорит это, не превознося себя и не величаясь, но желая показать, что он к этому-то и стремится, что это происходит не против его воли и не к огорчению его, а согласно с его желанием и старанием, и что к этому-то он и направлял все свои действия. Это он весьма разумно и выразил названием друга, потому что слуги жениха в подобных обстоятельствах не так радуются и веселятся, как его друзья. Итак, он, называя себя другом, этим означает не равенство свое со Христом, нет, – но желает выразить свою радость, а вместе и снисходит к немощи своих учеников. Он указал и на служение свое, сказав: яко послан есть пред Ним. Но так как они думали, что он огорчается этим, то он и назвал себя другом Жениха, показывая таким образом, что он не только тем не огорчается, но и весьма радуется. Я, говорит он, и пришел на это дело, и потому я так далек от того, чтобы огорчаться этими обстоятельствами, что тогда-то наиболее стал бы огорчаться, когда бы этого не было. Я тогда бы скорбел, когда бы невеста не пришла к Жениху; а не теперь, когда наши желания исполнились. Если дела Жениха преуспевают, то и мы счастливы. Чего желали мы, то сбылось, и невеста признала Жениха. И вы сами свидетельствуете, что все идут к Нему Об этом-то я и старался, к этому-то и направлял все свои действия. Таким образом, видя ныне исполнение этого, я радуюсь, веселюсь и торжествую.