Толкование на Евангелие от Иоанна

Для чего же Он является ему не тотчас, а спустя восемь дней? Для того, чтобы Фома, внимая в течение этого времени убеждениям учеников и слыша одно и то же, воспламенился большим желанием и сделался более твердым в вере на будущее время. Но откуда он знал, что и ребра прободены? Слышал это от учеников. Отчего же этому он поверил, а тому не поверил? Оттого, что то было событие совершенно необыкновенное и чудесное. Но ты заметь правдолюбие апостолов: они не скрывают недостатков ни своих, ни чужих, но описывают их со всею истиною. Итак, снова является Иисус и не ожидает, пока (Фома) станет просить Его или скажет что-нибудь подобное, но еще прежде, чем тот сказал что-нибудь, исполняет его желание, показывая тем, что Он был с учениками и в то время, как (Фома) говорил с ними. Он употребил те же самые слова, сильно укоряя его и вразумляя на будущее время. Сказав: принеси перст твой семо и виждь руце Мои, и вложи руку твою в ребра Моя, – прибавил: и не буди неверен, но верен (см.: 20, 27). Видишь ли, что сомнение происходило от неверия? Но так было прежде, чем получили Духа Святого; а после – не так: они уже были совершенны. И не этими только словами Христос укорил, но и дальнейшими. Когда Фома, удостоверившись, успокоился и воскликнул: Господь мой и Бог мой! – Христос сказал: яко видев Мя, веровал еси: блажени не видевшии и веровавше (ст. 28–29). Вера в том, действительно, и состоит, чтобы принимать невидимое: есть вера уповаемых извещение, вещей обличение невидимых (Евр. 11, 1). А блаженными Он называет здесь не одних только учеников, но и тех, которые уверуют после них. Но ведь ученики, скажешь, увидели и уверовали? Однако ж они ничего подобного не требовали, но от погребальных пелен тотчас приняли слово о Воскресении и, прежде чем увидели Самого Христа, уже показали полную веру Итак, если кто в настоящее время скажет: как бы я желал жить в те времена и видеть Христа чудодействующего! – тот пусть подумает, что блажени не видевшии и веровавше. При этом случае справедливо можно прийти в недоумение, каким образом тело нетленное имело на себе язвы гвоздинные и как возможно было касаться его смертною рукою? Но не смущайся: это было делом снисхождения. Тело, столь тонкое и легкое, что вошло сквозь затворенные двери (см.: ст. 26), очевидно, чуждо было всякой дебелости; но (Христос) показывает его таким для того, чтобы уверить в Воскресении и научить, что именно Он был распят и не другой воскрес вместо Него. Поэтому-то Он воскрес, имея на Себе знаки Креста; поэтому же Он вкушает и пищу. И апостолы очень часто представляли это как свидетельство Воскресения, говоря: иже с Ним ядохом и пихом (Деян. 10, 41). Потому как до распятия мы видим Его ходящим по волнам и, однако же, не говорим, что тело Его было другого естества, а не нашего, так и после Воскресения, видя на Нем язвы, не станем называть Его тленным, – потому что Он показывал их для ученика. Многа же и ина знамения сотвори Иисус (ст. 30). Так как этот евангелист сказал меньше других, то говорит, что и все прочие сказали не все, но столько, сколько нужно было для привлечения слушающих к вере. А если бы, говорит, все было описано, то думаю, что и мир не вместил бы книг (см.: 21, 25).