Читаем Толкование на паримии из Книги Притчей полностью

К внешнему бедствию, о котором шла речь выше, присоединится внутреннее мучение позднего раскаяния. Среди оргий разврата и разгула не был слышен голос совести и благоразумия. Но вот наступит время, когда уже нельзя будет продолжать разгульную жизнь, когда истощенное распутством тело износится от времени и от болезней, сопровождающих разврат, и жар плотской похоти потухнет. Тогда волей- неволей придется опомниться, вполне признать свою вину, свое неблагоразумие, и вместе увидеть невозможность возвратить то, что утрачено, — здоровье и имущество; тогда придется спросить себя: како возненавидех научение, и от обличений уклонися сердце мое? Как это я мог дойти до такого безумия, что не только не внимал советам доброжелательного участия ко мне, но еще ненавидел их, с озлоблением относился к ним? Я терпеть не мог чьего бы ни было вмешательства в мои дела. Было время, когда я, сделав легкомысленный шаг, мог еще остановиться, удержаться от дальнейшего движения на пути беззакония: меня обличали за беззаконие ближние мои, друзья, отец, мать, жена; но от обличений уклонилось сердце мое, — я так был настроен, что никакие обличения не могли тронуть мое сердце; мне невыносимо было слышать обличительный голос правды; я не хотел верить угрозам, которые однако сбылись. Время, когда я мог отвратить беду, прошло, его не воротишь, — остается только бесплодно сожалеть об этом.

13. Не послушах гласа наказующего мя (наставника моего) и ко учащему мя не прилагах уха моего.

Продолжается самообличение. Пришедший в себя беззаконник с горечью вспомнит то состояние нечувствия, когда он не только не слушал, но и слышать не хотел наставления и обличения.

14. Вмале бех во всяком зле (едва не навлек я на себя всякое зло) посреде церкве и сонмища.

Разврат есть такое преступление, которое не может не вызывать негодования общества, чтущего святость семейной жизни. Виновному в этом преступлении грозит от негодующих сограждан (сонмища) всякое зло, — порицания, отвращение от общения с ним в делах житейских, даже смертная казнь, которая совершаема была над подобными преступниками всем сонмищем, всем народом по приговору церкви, т. е. собрания старейшин (Левит. XXX, 10. Второзак. XXII, 22 и д.). Подобной опасности всякого зла подвергся и я, будет говорить оплакивающий свое поведение развратник.

15. Сыне, пий воды из своих сосудов (водоемов) и от твоих кладенцев источника (и из тих родниковых кладезей).

Предостерегая от распутства, Соломон убеждает своего ученика довольствоваться законною женой, которую представляет под образом водоема с дождевою водой и родниковых источников. Для каждого домовладельца, особенно в странах скудных водой, служит предметом особенного удовольствия иметь для житейского обихода свои водоемы и и свои родниковые колодцы, и не иметь нужды брать воду у соседей или в общественных водохранилищах. С подобным удовольствием Соломон сравнивает обладание законною женой, чистое, без нарушения супружеской верности, сожитие с нею одною.

VIII. Паримия в среду второй седмицы Великого Поста (Притч. V, 15–23, VI, 1–3).

В сей паримии предлагается наставление о соблюдении супружеской верности и предостережение от поручительства за друзей.

Гл. V, 15. Сыне, пий воды от своих сосудов и от твоих кладенцев источника.

Этот начальный стих паримии есть повторение последнего стиха предшествующей паримии и там объяснен.

16. Да преизливаются тебе воды от твоего источника, во твои же пути да происходят (по твоим путям пусть проходят) твоя воды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Андрей Рублев
Андрей Рублев

Давно уже признанная классикой биографического жанра, книга писателя и искусствоведа Валерия Николаевича Сергеева рассказывает о жизненном и творческом пути великого русского иконописца, жившего во второй половине XIV и первой трети XV века. На основании дошедших до нас письменных источников и произведений искусства того времени автор воссоздает картину жизни русского народа, в труднейших исторических условиях создавшего свою культуру и государственность. Всемирно известные произведения Андрея Рублева рассматриваются в неразрывном единстве с высокими нравственными идеалами эпохи. Перед читателем раскрывается мировоззрение православного художника, инока и мыслителя, а также мировоззрение его современников.Новое издание существенно доработано автором и снабжено предисловием, в котором рассказывается о непростой истории создания книги.Рецензенты: доктор искусствоведения Э. С. Смирнова, доктор исторических наук А. Л. ХорошкевичПредисловие — Дмитрия Сергеевича Лихачевазнак информационной продукции 16+

Валерий Николаевич Сергеев

Биографии и Мемуары / Православие / Эзотерика / Документальное