Толкование на паримии из Книги Притчей

Речь идет о небе воздушном, т. е. о том пространстве, окружающем землю, которое наполнено воздухом, необходимым условием для дыхания, для распространения звука и света. Ветры суть движения воздуха, необходимые для освежения его, для разогнания облаков и туманов и для привлечения воздушной влаги с одного места на другое. Ветры названы местом престола Господа в том смысле, что они служат проводником вседержавной силы Божией, благотворно или разрушительно действующей в мире, что хотя сами по себе они суть слепые стихийные силы, но движением их властно, по Своей благости, премудрости и правосудию управляет Сам Господь, проявляющий в них Свое присутствие, как бы поставивший на них Свой царский престол. Когда Премудрость Божественная ипостасная говорит о себе, что была с Господом при устроении неба и поставлении престола Его на ветрах, это значит, что она была не простою зрительницей дел Божиих, но принимала участие в них, как это яснее открывается из следующих стихов.

28–29. И егда крепки творяше вышния (укреплял в верху) облаки, и егда тверды полагаше (

твердо ставил) источники поднебесные (под небом), и егда морю полагаше предел его, да воды не мимо идут (так что воды не перейдут за черту

) уст его, и крепки творяше (делал крепкия) основания земли, бех при нем устрояя.

Потребна была величайшая мудрость, чтобы дать обитаемой нами земле целесообразное и приспособленное к развитию на ней жизни устройство. Для сего надлежало укрепить вверху облака, т. е. заключить воды в облаках, чтобы сдерживаемые облаками воды не проторгались из облаков с неудержимою силой, как было при всемирном потопе по действию гнева Божия, и не затопляли земли. Подобное надлежало сделать с водами, находящимися на земле, заключенными в

источниках поднебесной и в морях. Господь твердо ставил источники поднебесной, т. е. текущие по земной поверхности воды, орошающие землю, осеняемую воздушным небом. Эти воды твердо поставлены, т. е. заключены в своих вместилищах, как бы в крепких затворах, и удерживаемые в них, не производят опустошительных наводнений. Равным образом и морю Господь положил предел, за черту которого оно не переходит. Этот предел составляют берега, — морские воды не переступают их, как речь не выходит из замкнутых уст. Воды текущие по лицу земли и вмещающиеся в морях, питаемых подземными источниками, составляют такую огромную массу, что можно по–видимому опасаться, как бы они не размыли земли, не поколебали ее в основании. Но такое опасение напрасно. Господь утвердил землю на крепких основаниях. Каменные громады, опоясывающие земной шар, составляющие непроницательную кору его, суть такие твердыни, которые могут уступить давлению водной стихии только по особенному, чрезвычайному действию силы Божией, как было при всемирном потопе. Дивны дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси!

Но чрез кого Господь проявил столь изумительную творческую мудрость? Чрез Премудрость Ипостасню. Аз бех при Нем устрояя, говорит Она о Себе, о Своем участии в благоустроении земли

30. Аз бех, о нейже радовашеся, на всяк же день веселяхся пред лицем Его на всяко время.

Господь сотворил мир единственно по благости Своей, для того, чтобы иметь причастников Своего блаженства. Сам по себе Он не имел нужды в тварях; к полноте Его блаженства они ничего не могли прибавить, потому что источник блаженства в Нем Самом заключается. О человеке говорится, что ему радость не в радость, если не с кем ее разделить, счастие не счастие, если он одинок и не встречает сочувствия к себе с чьей–нибудь стороны. Но если для полноты блаженства нужно его разделять с кем- нибудь, то у Бога и до сотворения мира было с кем разделять его. Он един, но никогда не был одинок. Ибо Бог Отец вечно имел Единородного и Единосущного Сына, от вечности имел исшедшего от Него Св. Духа. От вечности жизнь Божества состояла в общении трех Лиц Божественных, и это общение было неиссякаемым источником блаженства для них. Этим удовлетворительно объясняются слова Божественной Ипостасной Премудрости: Аз бех, о нейже радовашеся Господь, т. е. Я от века была предметом Его радости, на Мне от века почивало Его благоволение и любовь, Он возлюбил Меня прежде сложения мира (Иоан. XVII, 24). Равно и Я Сама, продолжает Премудрость, на всяк день веселяхся пред лицем Его на всяко время, т. е. как для Самого Бога Отца Я была радостию и веселием, так и Я непрерывно радовалась, наслаждаясь приискренним общением с Ним.