Читаем Толкование на паримии из Книги Притчей полностью

11. Прекословия воздвижет всяк злый, Господь же ангела немилостиваго послет нань.

Идет речь о наказании ожесточенных грешников. Ожесточенный грешник не внимает вразумлениям и обличениям, всячески прекословит им, упорствуя в зле. И Господь долго терпит ему, но наконец изливает на него Свой праведный гнев. Он посылает на него немилостивого ангела, т. е. поступает с ним, как поступил с ожесточенным фараоном, которого поразил жестокими казнями чрез Своих лютых Ангелов (Псал. LХХVIІ, 49), — лютых не по жестокосердию, которое несвойственно их утвердившейся в святости природе, а по ревности, с какою они приводили в исполнение строгий суд Божий над нечестивыми. Подобную лютость и беспощадность со стороны ревнителя славы Божией Ангела должен испытать рано или поздно всяк злый, — всякий ожесточенный, всякий нераскаянный грешник.

12. Впадет попечение мужу смысленну, безумнии же размышляют злая.

У человека здравомыслящего забота (попечение) об одном, как бы не сделать зла, как бы не взять греха на душу; а глупый только о том и думает (размышляет), чтобы сделать зло, — он не боится зла или греха, и в самом помышлении о нем находит удовольствие. Что может быть бессмысленнее и безнравственнее сего?

13. Иже воздает злая за благая, не подвигнутся злая из дому его.

Если признаком возмутительной неблагодарности служит нарушение долга воздавать добром за добро, то несравненно возмутительнее платить за добро злом. За столь тяжкий грех грозит грешнику и тяжкое наказание: кара Божия постигнет не его только лично, но и дом его, его детей, обыкновенно подражающих отцам в грехах.

14. Власть дает словесем начало правды, предводительствует (предшествует) же скудости пря и брань.

Это трудное для разумения изречение, по-видимому, дает такой смысл: если нужно постоять за себя в случае обиды, если не желаешь дать себя в обиду, то в защиту свою говори одну правду, — пусть одна правда будет основанием (началом) твоих слов, и тогда слова твои приобретут власть, т. е. без споров ты одержишь верх над противниками. Если же ты увлечешься в защищении себя до сварливости и до брани, то не жди себе добра: сварливость и брань предшествуют (предводительствуют) скудости, — т. е. доведут тебя до разорения, ибо сварливых и бранливых никто не любит и помощи им в нужде никто не окажет.

15. Иже судит праведнаго неправедным (как неправедного), неправеднаго же праведным (как праведного), нечист и мерзок у Господа.

Идет речь о неправедных судиях. Их неправосудие в оправдании виновного и в осуждении невинного возбуждает негодование в людях, тем паче в Господе: оно в очах Его есть мерзость, ибо соединяется с кощунством: кощунственно совершается во имя закона то, что делается вопреки закону, с попранием его.

16. Вскую бяше имение безумному? Стяжати бо премудрости бессердый не может.

Мудрость есть благо, которое выше земных сокровищ. Поэтому мудрый не позавидует богатому глупцу. Ибо что пользы от огромных сокровищ, какими он обладает по наследству, когда ни за какие сокровища нельзя приобрести мудрость человеку бессердому, — тому, кто не имеет к ней приемлемости в сердце?

Иже высок творит свой дом, ищет сокрушения. Остроптеваяй же учитися (уклоняющийся от учения) впадет в злая.

Небезопасно строить высокие дома: в случае падения с высокой кровли легко разбиться и умереть. Небезопасно уклоняться от учения, пренебрегать наставлениями, по надежде, что можно прожить благополучно без учения. Эта самонадеянность сопровождается пагубными последствиями: человек впадает в непоправимые ошибки и низвергается в бездну зол, из которой высвободиться не в силах. Падение его с высоты благополучия также пагубно, как падение с высокого дома.

17. На всякое время друг да будет тебе, братия же в нуждах полезни да будут.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Андрей Рублев
Андрей Рублев

Давно уже признанная классикой биографического жанра, книга писателя и искусствоведа Валерия Николаевича Сергеева рассказывает о жизненном и творческом пути великого русского иконописца, жившего во второй половине XIV и первой трети XV века. На основании дошедших до нас письменных источников и произведений искусства того времени автор воссоздает картину жизни русского народа, в труднейших исторических условиях создавшего свою культуру и государственность. Всемирно известные произведения Андрея Рублева рассматриваются в неразрывном единстве с высокими нравственными идеалами эпохи. Перед читателем раскрывается мировоззрение православного художника, инока и мыслителя, а также мировоззрение его современников.Новое издание существенно доработано автором и снабжено предисловием, в котором рассказывается о непростой истории создания книги.Рецензенты: доктор искусствоведения Э. С. Смирнова, доктор исторических наук А. Л. ХорошкевичПредисловие — Дмитрия Сергеевича Лихачевазнак информационной продукции 16+

Валерий Николаевич Сергеев

Биографии и Мемуары / Православие / Эзотерика / Документальное