Толкователь болезней

Мальчик прильнул к окошечку видоискателя и подождал, пока мистер и миссис Сен прижмутся друг к другу, но они не стали этого делать. Они не держались за руки и не обнимали друг друга за талию. Оба улыбались с закрытыми ртами и щурились от ветра. Выглядывавший из-под пальто край сари миссис Сен трепетал на ветру, как пламя.

В машине, наконец оказавшись в тепле, наевшиеся до отвала пирожков и уставшие бороться с ветром, все трое любовались дюнами, плывущими вдали кораблями, видом на маяк, персиково-лиловым небом. Через некоторое время мистер Сен замедлил машину и остановился у обочины.

— В чем дело? — спросила миссис Сен.

— Ты сама поведешь машину домой.

— В другой раз.

— Нет, сегодня. — Мистер Сен вышел из автомобиля и открыл для жены дверцу.

Неистовый ветер ворвался в салон вместе с рокотом прибоя. Наконец миссис Сен пересела на водительское сиденье, но принялась бесконечно долго поправлять сари и очки. Элиот обернулся и стал смотреть в заднее стекло. Дорога была пуста. Миссис Сен включила радио, салон наполнился скрипичной музыкой.

— Этого не нужно, — сказал мистер Сен, выключая его.

— Это помогает мне сосредоточиться, — возразила она и снова включила радио.

— Включи поворотник, — давал указания муж.

— Я знаю, что делать.

Километра полтора миссис Сен проехала благополучно, хотя и много медленнее, чем другие водители, обгонявшие ее. Но ближе к городу, когда впереди замаячили висящие светофоры, она и вовсе поползла как черепаха.

— Перестраивайся, — велел мистер Сен. — На развязке надо будет свернуть налево.

Миссис Сен и не подумала.

— Перестраивайся, тебе говорят! — Он выключил радио. — Слушаешь ты меня или нет?

Засигналила одна машина, потом другая. Миссис Сен вызывающе загудела в ответ, остановилась и, не включая поворотник, съехала на обочину.

— Хватит! — выдохнула она, уронив голову на руль. — Ненавижу. Ненавижу водить. Дальше не поеду.

После этого миссис Сен за руль не садилась. Когда в следующий раз позвонили с рыбного рынка, она не стала перезванивать мистеру Сену на работу, а решила попробовать выйти из положения иначе. Городской автобус ходил между университетом и побережьем каждый час по расписанию. После университета он делал еще две остановки — сначала у дома престарелых, потом на торговой площади без названия, на которой располагались книжный, обувной и музыкальный магазины, а также аптека и зоомагазин. На скамейках под портиком сидели парами пожилые женщины в полупальто с огромными пуговицами и жевали пастилки.

— Элиот, — обратилась миссис Сен к мальчику, когда они ехали в автобусе, — ты отправишь маму в дом престарелых, когда она состарится?

— Может быть, — ответил тот. — Но я буду навещать ее каждый день.

— Это ты сейчас так говоришь. Вот увидишь: когда ты станешь мужчиной, то отправишься в такие края, о которых еще даже не знаешь. — Она что-то посчитала по пальцам. — У тебя появятся жена, дети, и все они захотят ехать в разные места одновременно. Даже если они будут добрыми людьми, все равно однажды станут тяготиться визитами к твоей матери, и тебе это тоже прискучит, Элиот. Пропустишь один день, другой, и ей тоже придется тащиться на автобусе, чтобы купить себе пакетик пастилок.

На рыбном рынке емкости со льдом стояли почти пустые, так же как и аквариумы с омарами, где сквозь воду виднелись ржавые пятна на дне и стенках. Объявление гласило, что в конце месяца рынок закрывается на зиму. За прилавком трудился один только незнакомый миссис Сен юноша, который вручил покупательнице отложенный на ее имя товар.

— Надеюсь, рыбу помыли и почистили? — поинтересовалась миссис Сен.

Парень пожал плечами.

— Хозяин ушел пораньше. Он просто сказал отдать вам этот пакет.

На стоянке миссис Сен посмотрела расписание. Следующий автобус отправлялся через сорок пять минут, поэтому они перешли через улицу и купили пирожки с устрицами в окошке уже известного им ресторана. Сесть было некуда. На столах стояли вверх ногами скрепленные между собой скамьи.

По пути домой в автобусе за ними наблюдала какая-то старушка, переводя глаза с миссис Сен на Элиота, а потом на испачканный пятнами крови пакет между их ногами. Она была в черном пальто и бесцветными узловатыми руками держала на коленях белый шуршащий пакет из аптеки. Кроме нее, в салоне находились еще только два пассажира — студенты колледжа, парень и девушка, в одинаковых фуфайках, развалившиеся, рука в руке, на заднем сиденье. В тишине миссис Сен и Элиот доели последние пирожки. Миссис Сен забыла взять салфетки, и в уголках рта у нее остались крошки жареного теста. Когда подъехали к дому престарелых, пожилая дама встала, буркнула что-то водителю и вышла из автобуса. Шофер повернул голову и взглянул на миссис Сен.

— Что у вас в пакете?

Миссис Сен вздрогнула и взглянула на него.

— Говорите по-английски?

Автобус снова тронулся, и водитель теперь смотрел на миссис Сен и Элиота в огромное зеркало заднего вида.

— Да, говорю.

— Так что в пакете?

— Рыба, — ответила миссис Сен.

— Запах беспокоит других пассажиров. Пацан, открой там окно, что ли.