Толковый словарь по аналитической психологии

Чисто сознательные, так же как и исключительно бессознательные продукты не являются per se символически убедительными — признание за ними характера символа остается делом символической установки созерцающего сознания. Однако они настолько же могут восприниматься и как чисто каузально обусловленные факты, напр., в том смысле, как красная сыпь скарлатины может считаться „символом этой болезни“. Впрочем, в таких случаях правильнее говорить о „симптоме“, а не о символе. Поэтому я думаю, что Фрейд, со своей точки зрения, совершенно верно говорит о симптоматических, а не о символических действиях (Symptomhandlungen), ибо для него эти явления не символичны в установленном мною смысле, а являются симптоматическими знаками определенного и общеизвестного, основного процесса. Правда, бывают невротики, считающие свои бессознательные продукты, которые суть прежде всего и, главным образом, болезненные симптомы, за в высшей степени значительные символы. Но в общем, это обстоит не так. Напротив, современный невротик слишком склонен и значительное воспринимать как простой „симптом“» (там же, пар. 798).

Теоретический разрыв Юнга с Фрейдом был частично связан с вопросом, что понимать под «символом»: само понятие, интенциональное выражение или же цель и содержание. Согласно Юнгу:

«Содержания сознания, заставляющие подозревать присутствие бессознательного фона, Фрейд неоправданно называет „символами“, тогда как в его учении они играют роль простых знаков или симптомов подспудных процессов, а никоим образом не роль подлинных символов; последние надо понимать как выражение для идеи, которую пока еще невозможно обрисовать иным или более совершенным образом» (СС, т. 15, пар. 105).

Очевидно, полагает Юнг, что символ является чем-то большим, нежели «простым» выражением подавленной сексуальности или любого другого безусловного содержания.

«Их [символов] творчески насыщенный язык всегласно заявляет, что в них скрыто больше, чем объявлено. Мы можем тотчас же, что называется, указать пальцем на символ, даже и тогда, когда не можем, к вящему удовольствию, с полной убедительностью разгадать его смысл. Символ остается вечным вызовом нашим мыслям и чувствам. Возможно, этим объясняется столь стимулирующий характер символической работы, почему она захватывает нас столь интенсивно, а также и то, почему она так редко доставляет нам чисто эстетическое наслаждение» (СС, т. 15, пар. 119).